Он явился поздно вечером, в такое время вежливые люди визитов не наносят. Впрочем, собственная вежливость заботила его меньше всего.

      Был сильный ветер. Кажется, намечалась перемена погоды; кажется, жара наконец спадет, и мне не придется тратить силы на прохладу в собственном жилище. Так или примерно так я рассуждал, сидя у открытого окна, вдыхая позабытый за пять лет запах большого города и глядя на проплывающие под окном экипажи.

      Не заметить визитера было невозможно. Он просто пришел и встал на противоположной стороне улицы, глядя не на меня, а куда-то вдаль – будто ему нет дела ни до чего на свете, а в особенности до зеваки в открытом окне. Ветер красиво раздувал его плащ и длинные волосы, но наступающая темнота понемногу съела это великолепие, и очень скоро доступным зрению осталось одно только белое, как стенка, лицо.

      Тогда-то он впервые посмотрел на меня. Посмотрел – и тут же отвел взгляд.

      И когда хозяин «Суслика» – в халате поверх ночной сорочки – извиняющимся голосом спросил, не жду ли я гостя – я уже знал, что жду.

      – Как здоровье вашей совы?

      Голос у визитера был бесцветный, как и брови, как и усы; еще до того, как он произнес формулу приветствия, я понял, что он маг. Наследственный. Но, увы – третья степень.

      – Сова поживает прекрасно, – ответил я автоматически. И, разглядывая гостя, неожиданно добавил: – Если только для сов существует загробный мир. Она давно сдохла.

      – Очень жаль, – отозвался гость безо всякого сожаления в голосе. – Я знаю, что вы выиграли заклинание.

      Я предложил ему войти.

      Его шляпа, будучи водруженной на вешалку, оказалась клубной