В другой части Гилла, в доме, укрытом от тусклого, рассеянного света, вели беседу две другие женщины.

      Для них это был конец дня, а не начало, и они неспешно делили друг с другом «тихую» трапезу.

      «Тихую» – потому что человек, чью кровь они пили, не мог протестовать или сопротивляться.

      – Ты права. – Лора откинулась назад и изящным жестом промокнула губы льняной салфеткой. Человек был прикован цепями к столу между двумя женщинами: Лилит хотела заставить Лору сесть за стол, а не лежать в постели и пить кровь из чашки. – Встать и поесть как следует – вот что мне было нужно.

      – Вот видишь. – Лилит улыбнулась.

      Лицо Лоры по-прежнему покрывали ужасные ожоги. Святая вода, которую плеснула на нее эта проклятая охотница на вампиров, причинила ей невероятные страдания и оставила страшные следы. Но Лора выздоравливала, и свежая пища должна была способствовать восстановлению ее сил.

      – Тебе нужно еще поесть.

      – Поем. Ты так добра ко мне, Лилит. А я подвела тебя.

      – Нет. План был хорош, и он почти сработал. И ты заплатила высокую цену. Мне жутко даже подумать, какую боль ты испытывала.

      – Я бы умерла без тебя.

      Любовницы и подруги, соперницы и враги, они на протяжении четырех веков были друг для друга всем. Но раны Лоры и тот факт, что она едва не погибла, сблизили их еще больше.

      – Пока тебя не ранили, я не понимала, как сильно тебя люблю, как ты мне нужна. А теперь, милая, поешь еще немного.

      Лора послушалась. Взяв безвольно свисавшую руку мужчины, она вонзила зубы в запястье.

      До ожога она была хорошенькой молодой блондинкой, с несколько высокомерным выражением лица. Теперь ее лицо стало багрово-красным, испещренным незажившими ранами. Но из ее синих глаз уже исчез болезненный блеск, а голос вновь стал звучным и сильным.

      – Это было чудесно, Лилит. – Лора вновь откинулась назад. – Но в меня не влезет больше ни капли.

      – Тогда я прикажу убрать его, и мы просто посидим вдвоем у огонька, а потом ляжем спать.

      Лилит позвонила в золотой колокольчик, чтобы слуги убрали со стола. Она не сомневалась, что остатки не пропадут.

      Потом она встала и помогла Лоре перебраться на диван, где заранее разложила подушки и плед.

      – Здесь удобнее, чем в пещерах, – заметила Лилит. – Но я все равно с радостью бы покинула это место и перебралась в более подходящее.

      Устроив Лору, она села сама – царственная в своем красном платье и с заколотыми золотистыми волосами. Ей хотелось придать изысканность этому вечеру.

      За два тысячелетия, прошедших после смерти, ее красота нисколько не увяла.

      – Тебе больно? – спросила она Лору.

      – Нет. Я уже почти пришла в себя. Прости, что я так по-детски вела себя сегодня утром, когда эта сучка пролетала над нами на своем дурацком драконе. Увидев ее, я опять все вспомнила – боль и страх.

      – Но мы преподнесли ей