– Она вовсе не хочет быть с тобой суровой, – успокаивала Марго Лора. Она умела и любила утешать и сразу же заметила, какие у матери с дочерью были мрачные лица. – Она так волновалась за тебя!

      – Неужели?

      Марго задумчиво затянулась сигаретой. Там, за окном, ее любимый сад, кусты глицинии, а дальше – за клумбами и лужайками, за каменной оградой – скалы. Она слушала Лорин голос, ласковый и успокаивающий, и вспоминала, как в детстве они тайком пробирались в эту комнату, тогда принадлежавшую миссис Темплтон. Как мечтали о том, что скоро сами станут взрослыми дамами.

      Обернувшись, она внимательно посмотрела на подругу. Какая красивая! И такая спокойная, умиротворенная… Она просто создана для гостиных, приемов в саду, благотворительных балов. Наверное, это – ее судьба.

      Волосы Лоры цвета темного золота мягкими локонами обрамляли лицо. А глаза у нее такие ясные и чистые, что в них отражаются все Лорины мысли и чувства. Сейчас, например, она явно озабочена, даже щеки разрумянились. «От волнения, – подумала Марго, – от волнения и беспокойства». Лора вообще быстро краснела и бледнела.

      – Садись, – велела Лора. – Выпей чаю. У тебя вся голова мокрая.

      Марго откинула волосы со лба.

      – Я была на скалах.

      Лора взглянула за окно, где бушевал ливень.

      – В такую погоду?!

      – Мне надо было набраться смелости…

      Марго все-таки села и взяла чашку. Доултоновская, из расхожего сервиза… Сколько раз она приставала к Энн, расспрашивала про фарфор, хрусталь и серебро в доме Темплтонов! И как мечтала купить себе такие же!

      Сейчас она грела о чашку озябшие руки, и этого ей было вполне достаточно.

      – Ты замечательно выглядишь, – сказала она Лоре. – Поверить не могу, что после нашей встречи в Риме прошел почти год!

      Они тогда