И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата. Сборник статей
Читать онлайн книгу.
Ср. в письме Бестужева Пушкину от 9 марта 1825 года: «…я невольно отдаю преимущество тому, что колеблет душу, что ее возвышает, что трогает русское сердце; а мало ли таких предметов – и они ждут тебя!» (XIII, 149).
30 Парафраз строки из «Разговора книгопродавца с поэтом», предварявшего первую главу «Онегина» («Поэт казнит, поэт венчает» [II, 292]; отмечено Л.А. Катанской [XVII, 206]), должен был усилить иронию: мнимая прерогатива властвовать умами, отвергнутая Поэтом («Самолюбивые мечты…!»), за ненадобностью делегируется «республике словесности», правителями которой, по мнению Бестужева, являются критики.
31 Œuvres complètes de Voltaire. Paris, 1876. T. 26. P. 82.
32 Репликой в литературной полемике с издателями «Полярной звезды» этот пассаж назван уже в «Архаистах и Пушкине» (1926): см.: Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М., 1969. С. 105; видимо, не основательно мнение П.О. Морозова и Б.Л. Модзалевского, полагавших, что Пушкин спорит здесь с Кюхельбекером и Полевым о роли «поэтического восторга»; см.: Пушкин. Письма. М.; Л., 1926. Т. 1: 1815–1825. С. 410–411. Статья Кюхельбекера в «Мнемозине» вышла слишком рано (июнь 1824 года), а статья Полевого о «Евгении Онегине» в «Московском телеграфе» – слишком поздно (апрель 1825 года), чтобы стать поводом для эпистолярного замечания.
33 Ср., например, в статье Рылеева «Несколько мыслей о поэзии» (ноябрь 1825 года): «…формам поэзии придают вообще слишком много важности» (Рылеев К.Ф. Полн. собр. соч. М.; Л., 1934. С. 311).
34 Полярная звезда на 1823 год; цит. по: Полярная звезда, изданная А. Бестужевым и К. Рылеевым. М.; Л., 1960. С. 26.
35 «О mes Welches! qu’est-ce qu’un poème en prose, sinon un aveu de son impuissance? Ignorez-vous qu’il est plus aisé de faire dix tomes de prose passable que dix bons vers dans votre langue, dans cette langue embarrassée d’articles, dépourvue d’inversions, pauvre en termes poétiques, stérile en tours hardis, asservie à l’éternelle monotonie de la rime, et manquant pourtant de rimes dans les sujets nobles? [О мои велхи! Что такое поэма в прозе, как не признание в собственной немощи? Разве вы не знаете, что легче создать десять томов сносной прозы, чем десять хороших стихов на вашем языке, на этом языке, который засорен артиклями, лишен инверсий, беден поэтическими выражениями, бесплоден на дерзкие обороты, скован вечной монотонностью рифмы и одновременно скуден на рифмы для благородных сюжетов?]» (Œuvres complètes de Voltaire. Paris, 1893. T. 26. P. 78).
36 Полярная звезда на 1824 год; цит. по: Полярная звезда… С. 271.
37 Во «Взгляде на старую и новую словесность в России» критик называл причиной младенчества русской словесности «односторонность, происшедшею] от употребления одного французского и переводов с сего языка. Обладая неразработанными сокровищами слова, мы, подобно первобытным американцам, меняем золото оного на блестящие заморские безделки» (Полярная звезда на 1823 год; цит. по: Там же. С. 26).
38 Можно было бы увидеть след такого опознания в цитате из «Ильи Муромца» Карамзина, приведенной Бестужевым в письме к Пушкину от 9 марта 1825 года: «Мы не греки и не римляне, и для нас другие сказки надобны» (XIII, 149). Однако тесная привязка этой цитаты к рекомендации не писать эпических поэм заставляет воздержаться от соблазнительной гипотезы.
39 Полярная звезда на 1825 год; цит. по: Полярная звезда… С. 488–489. Любопытно, что спустя три года Пушкин