Московская плоть. Татьяна Ставицкая
Читать онлайн книгу.
– кольцами, разложил нарезанное мозаикой по лаптю бородинского и под все это дело стал есть ложечкой яйцо, виртуозно сваренное всмятку. С тех пор как он вылетел из родительского гнезда, мама всегда умоляла его хоть раз в день есть горячее.
2
Сладкая мечта о «Москве для москвичей» родилась еще в библейской голове основателя Москвы – Мосоха, именуемого в комьюнити по-домашнему Дедом. Но то ли патриарх так и не смог придумать способ ее реализации, то ли ему не хватило политической воли, то ли вмешались чьи-то злые козни – в общем, затея с треском провалилась. Возможно, именно это обстоятельство – крах идеи – и послужило истинной причиной его добровольного ухода. Не каждый в столь почтенном возрасте сможет достойно пережить подобный конфуз – немочь, препятствующую свершениям. А без свершений и идеалов что за жизнь?
Морозным воскресным утром у заброшенного КПП недостроенного корпуса лосиноостровской Кремлевки выл приблудившийся волк. Эхо разносило вой по старому подземелью и гулко отзывалось в бункере неясного назначения, частично заполненного грунтовыми водами. Висевшие на ржавых балках летучие мыши тревожно всхлипывали кожаными крыльцами. Когда-то на месте кремлевской больницы простиралась Ельницкая пустошь и хлюпало болото. Помимо хлябей, здесь зарастало быльем старое стрельбище, земляные валы которого по сию пору высились недалеко от больничного недостроя и наводили заплутавших граждан на мысль о неком загадочном непреодолимом рубеже. До недавнего времени больница числилась засекреченным объектом и отсутствовала на картах Москвы.
Ближе к полудню люди в черных костюмах от Kiton предъявили больничным охранникам из «Легиона» бумагу с перламутровой голограммой, побудив их к штатным действиям: ответственный палец вдавил нужную кнопку, и автоматические ворота, укомплектованные полной гаммой охранных аксессуаров, с респектабельным урчанием поползли вдоль каменного забора. Кортеж сизых мерседесовских пульманов и гелендвагенов, сопровождавших реанимобиль, бесшумно вытек с территории больницы в образовавшийся проем и, набирая обороты, устремился к древнему сердцу столицы.
Зима восходила к кульпе, требуя положенных зрелищ и жертвоприношений. Ранний сумрак пожирал окрестности Кремля, стирая привычные контуры знаковых архитектурных форм. Сбавив скорость, кортеж шелестел по Пречистенской набережной. Над храмом Христа Спасителя кружило слетевшееся, казалось, со всей Москвы воронье. Почти человечьи крики птиц перекрывали техногенный шум мегаполиса. Подобно черным звездам зависали они высоко над гламурным новоделом, а потом черным дождем пролились вдруг на его купола, облепили, превратив их в одно мгновение из золотых в черные. Словно погасили.
Прощание добровольно уходящих с Чертольем было для комьюнити такой же традицией, как посещение Воробьевых гор на свадьбах москвичей. Кортеж выписывал затейливые кренделя по старым Арбатским переулкам: миновал Чертольский, отметив на здании Фонда мира приспущенный флаг Москвы с повязанными вверху древка черными траурными лентами