Редактор некоторое время созерцал застывшую картинку, занимающую теперь две трети экрана. «Газель»… через доли секунды она, вернее то, что погружено в ее кузове – взорвется. П-образное строение, в котором размещены офисы и арендуемые помещения нескольких фирм – оно пока еще цело. Внутри здания люди… они все пока еще живы (пусть даже речь идет не о настоящем, но о будущем). В чем же состоит потаенный смысл этого события? Для чего оно? Против кого или чего направлено? Почему не удается не то что идентифицировать транспорт, равно как и его владельца (ну или водителя), но и даже установить, откуда именно он приехал, выявить начальную точку его маршрута? Материализовался, словно из воздуха… Кто за всем этим стоит? И почему именно это событие привело к остановке Живой ленты? А последнее может, кстати, привести – если не вмешается какая либо из более высоких инстанций и не отредактирует, не поправит ленту – к самым непредсказуемым последствиям.

      Ни на один из этих вопросов у него, редактора Третьего, пока нет четких ответов.

      Надо сказать, что в его прямые обязанности, как и в обязанности всех прочих редакторов и сотрудников каналов, не входит борьба с террором. Или же, если брать шире, противодействие криминальными проявлениями действительности. Борьбой с преступностью в целом и терроризмом в частности ведают другие службы и организации. ФСБ, МВД, подразделения антитеррора… да хотя бы тот же Спецотдел, созданный как раз для парирования тайных неочевидных угроз. Это их хлеб, это их бизнес, они, наконец, именно за это получают зарплату, звания и награды.

      Но если событием, которое вычленяется программой канала как неправильное, ошибочное, несовместное, или опасное для существующей системы, событием, которое в отведенном Редакции временном диапазоне, произойди оно наяву, останавливает Живую ленту является теракт, то таковым вынужден заниматься Редактор соответствующего канала.