Дневники русских писателей XIX века: исследование. О. Г. Егоров
Читать онлайн книгу.
или сословия: «Есть люди, у которых если отнять чины, то ровно ничего не останется. Вот почему они так отстаивают чинологию» (с. 217); «Это истинно возмутительно, – и вместе грустно, ибо все-таки эти люди, довольно высоко стоящие, и которые при случае могут попасть на важные места» (с. 219).
Односторонность наблюдается и в характерах, которые строятся не на личных наблюдениях автора, но заключают в себе общественное суждение. В таких случаях разноречивые, на внешний взгляд, мнения слагаются в единое представление о человеке. Одоевский словно ставит цель – дать убедительные, максимально «объективные» доказательства того, что данный характер и не может быть оценен иначе: «Толки о <митрополите> Филарете <…> Толпа у тела ужасная <…> Печали в народе не было видно <…> больше было заметно любопытства, глазенья <…> По Москве же ходит эпиграмматическая эпитафия <…>
Послушать толки городские:
Покойник был шпион, чиновник, генерал, —
На службе и теперь (не помню как) он мало потерял.
По старшинству произведен в святые»
Однако как художнику, создателю типов (пусть порой отрицательных), автору «Княжны Зизи» должен быть чужд односторонний взгляд на человека. И в дневнике, несмотря на приверженность Одоевского влиятельному направлению эпохи, то тут, то там встречаются попытки подняться над «частным» и «преходящим» в человеке и обозреть его с разных сторон. И если такие попытки не приводят к созданию полноценного конструктивного образа, то причину этого следует искать в противоречии между эстетическим чувством автора и жанровой природой дневника как хроники ежедневных событий.
В случае, когда образ не укладывается в рамки расхожих суждений о нем или в социально-иерархическую страту, он содержит в себе богатое эстетическое начало, правда, не выраженное, а в виде потенции. Писатель лишь намекает на него, помечает одним или двумя легкими штрихами: «Петров-Батурин – любопытная личность в остроге; лейб-гусарский офицер» (с. 224).
Образ автора в дневнике подвержен тем же изменениям, которые претерпел в 60-е годы жанр в целом. Прямые самовысказывания Одоевского в «хронике» практически отсутствуют. Его образ создается посредством косвенных характеристик и свидетельств других людей, приводимых в тексте записей. Данную тенденцию усиливает и то обстоятельство, что Одоевский, как уже было показано выше, начал дневник в зрелом возрасте, испытывая свойственные его летам психологические изменения. Мнения посторонних людей были для него не менее важны с этой точки зрения, чем самоощущения и самооценка. В дневнике образ автора дается отстраненно. Он выступает чаще не как субъект, а как объект повествования. Интерес к чужому мнению вообще, свойственный эпохе, в частности распространяется и на личность самого автора.
Многообразны источники, из которых Одоевский черпает мнения о себе. Это статья кн. П. Долгорукова, которая полностью приводится в записи под 24 ноября 1860 г.; высказывания