Стоп-кадры. Обрывки бесед. Как миниатюры являются они перед моим внутренним взглядом, стоит мне подумать о семи годах, проведенных с сыном. Воспоминания подобны чередованию картинок в калейдоскопе: узор никогда не повторяется. В трубку калейдоскопа заключено определенное количество осколков цветного стекла. Они каждый раз, при каждом повороте калейдоскопа складываются в неповторимую комбинацию. Но разом всех стеклышек не увидеть. Ты вынужден удовлетворяться той их частью, которую тебе демонстрирует данный момент.

      То же с воспоминаниями. Сокровищница неисчерпаема. Тебе же доступны лишь некоторые выборочные образы.

      Мною каждый раз с новой силой овладевает страх: только бы не забыть! Не желаю, чтобы стерлась в моей памяти хоть какая-то подробность из жизни моих детей, хоть какое-нибудь разделенное с ними мгновение, хоть что-нибудь из произнесенного ими.

      Это желание заставило меня записывать. Записывать, как в лихорадке. Записывать ключевые слова. Писать до изнеможения. До ощущения черной пустоты в голове. Записывать. Исходя слезами. Криком. Отчаянием.

      Меня гнал страх.

      Мои воспоминания – единственное, что у меня есть. Только бы не забыть!

      Это страх говорит. Мысли же неподвижны. Мысли замкнуты на самих себя. Мысли желают замереть, затонуть. Мыслям не до игр. Особенно не до игр в калейдоскоп. Всем заправляет страх. Особенно креативным его не назовешь: ребенок на больничной койке. Изувеченный и неподвижный. Кровь. Шланги. Приборы. Вот и вся «живопись», на которую способен мой страх.

      Я не хочу с ним смиряться. Я не позволю. Нет, не эта нарисованная страхом картина подавит все остальные образы. Я найду в себе силы. Я подниму отброшенный калейдоскоп. Я прильну к его окуляру. Я буду калейдоскоп вращать. И видеть. Каждый раз другое. Снова и снова.

      Существует путь, позволяющий поддерживать живыми воспоминания. Этот путь называется жизнь. Жить. Воспоминаниям, чтобы жить, нужны новые точки приложения. Я должна их искать. И я могу их найти.

      Здесь. Сейчас. В настоящем.

      Картины прошлого будут тем ярче и тем отчетливее, чем большим будет запас моих жизенных сил. Окажись я способной безраздельно и во всей полноте довериться моему нынешнему мироощущению, может случиться так, что из толщи памяти вдруг всплывет на поверхность и то, что – вроде бы – забылось окончательно. Всплывает внезапно и без дополнительных усилий. Жить вовсе не значит не вспоминать. Наоборот. Помнить и означает жить. Оглядываться назад легче тому, кто продолжает любить и нести любовь.

      Вот потому я и выхожу из дому теплым весенним днем, вот потому я и покупаю себе шоколадное мороженое. Чтобы потом – с большими предосторожностями – унести домой всю мозаику моих чувств. Все то богатство, которое подарит мне солнечный свет при мысли о златоволосом мальчике по имени Тимо.

      Тимо.

      Тимо Пауль Эберхарт.

      Мой Тимп. Мое зернышко. Мой воробышек.