Искатели счастья. Александр Петров
Читать онлайн книгу.
насиловал – и туда же? Нет, не может быть. Как там говорил киногерой Черкасова: «Всё остается людям»? Допустим. Мой дед оставил отцу. Отец тоже что-то делает и оставляет мне. А кто спросил меня: нужно ли мне это? Они там, значит, костьми ложились, а я им говорю: отстаньте, предки, заберите с собой в землю свои труды. Я как-нибудь и сам проживу.
Вон, в моём Зурбагане после войны двенадцать домов осталось. Выходит, остальные тысячи зданий зря строили? Ведь потомкам они не достались. Значит, целые поколения – миллионы людей – прожили свою жизнь, потели, мучились, воевали – и всё напрасно? Чушь какая-то… Если бы так было на самом деле, большинство людей еще в юности кончало бы жизнь самоубийством. Ан нет, живут для чего-то. Значит, есть какая-то причина, кроме этого «всё», что якобы «остаётся людям». Ой, дурят красные нашего брата! Чую нутром: всюду ложь! Как там в детективах учат: ищи, кому это выгодно. Так кому? Уж точно не простым трудящимся. Не нам. И не мне.
Лавровый жернов
Следующее утро принесло головную боль от бессонницы и… славу! У входа в школу меня встретила толпа возбужденных поклонников. Меня хлопали по больному плечу и на все лады повторяли: «Молодец! Герой! Самого Фофана побил!» Пожимая руки, улыбаясь ликующему народу, краем глаза увидел в толпе Жирного. Он исподлобья смотрел на меня заплывшими злющими глазками, и этот взгляд ничего хорошего мне не предвещал.
Уроки пролетели почти мгновенно. Единственное приятное событие ждало меня по окончании последнего урока биологии. Ко мне подошла Зоя и попросила проводить её до дому. Оказывается, есть у всенародной славы и свои положительные моменты! Мы вышли под руку и не спеша добрели до угла здания школы.
Не успел я свернуть за угол, меня резко повернула невидимая рука – успел разглядеть лишь разбитое лицо Жирного и медленно летящий в меня кулак. Дальше – провал и продолжительный выход из нокаута. Время в таких ситуациях несколько замедляется. Сначала ко мне вернулось осязание: я почувствовал сквозь рубашку холод бетонной стены. Потом расслышал задорную перекличку стрижей. Затем сквозь оранжевую пелену проступило смуглое лицо и вишневые глаза с длинными часто хлопающими ресницами. Потом ощутил на своей щеке прохладную девичью ладонь.
– Знаешь, Заинька, – медленно протянул я чужим голосом, – я готов каждый день получать по морде лица, только бы видеть тебя вот так близко.
– Дурачок, – ласково прошептала она. – Он же мог тебя искалечить.
– Имеет право, – рассудительно кивнул я удивительно легкой головой, – я его вчера публично унизил.
– Синяки и шишки на его лице – твоих рук дело? – полушепотом спросила она, промокая мой лоб маленьким надушенным платочком.
– Увы, да. Так что мне еще предстоит у него прощения просить.
– Не надо. Снова подерётесь. Он уже с тобой расквитался: у тебя под глазом синяк будет.
– Ерунда, – сказал я вставая с корточек, – Шрамы и ссадины – украшение мужчин.
– И фонарь под глазом? – улыбнулась Зоя.
– Это тем