Процесс. Анатолий Викторов
Читать онлайн книгу.
Эта воля, творящая чудо, была лишена разумного начала, отвергающего любое шаманство. Диктат такой воли отбрасывал все оппозиционные настроения. И не только это. Он отвергал и финансово-экономический расчет, научные предпосылки, любую объективную реальность и признавал лишь то, что было утверждено субъективным верховным мнением узкого круга. Такая структура обосновывала и оправдывала вождизм и сверхчеловеческую природу государства. Нетрудно заметить принципиальное сходство этой маниакальной основы с германским нацизмом.
Насилие над социальной эволюцией (революция, форсированная индустриализация) похоже на насилие над человеческим плодом в лоне матери. Попытка сразу и вдруг получить жизнеспособный организм дает в любом случае мертворожденный результат. Тем не менее, насильственным путем были созданы коллективные крестьянские хозяйства, куда согнали только тех, кому нечего было терять, – бедняков и лодырей. Огромный класс (десятки миллионов человек) работящих крестьян, доказавших после голода в начале 20-х гг. свою жизнестойкость, был под конвоем ОГПУ (советское гестапо) выселен с семьями на Крайний Север без средств существования и орудий производства. Это был смертный приговор как переселенным, так и оставшимся в деревнях.
Согласно исследованиям известного историка Р. Конквеста, там в самые короткие сроки умерло около 14,5 млн. человек. Другие миллионы погибли до этого от голода, будучи выброшены из их домов и хозяйств с изъятием посевных запасов. Такое произошло на Украине, в черноземной России и в Казахстане. Это было не только экономической, но и политической мерой, Хлеб шел на Запад в обмен на станки и технологию, а крестьянское поколение погибало как ненужный политический и экономический балласт. Погибало безмолвно.
Жестокость своих не полагалось «выносить из избы», а то, что из изб изгонялись целые семьи, переживалось как горе, несчастье, но редко вызывало активное сопротивление, тем более в союзе с другими семьями. Традиционная разрозненность российского крестьянского существования давала о себе знать и в этом эпизоде истории.
Удивительно совпадение этих действий с гитлеровскими планами. Розенберг и Геринг с одобрения фюрера собирались после падения СССР вывести все продовольствие из оккупированных областей и обречь их население на массовую голодную смерть. Геринг добавлял: «Надо уяснить это со всей отчетливостью» (У. Ширер «Взлет и падение третьего рейха»). Такова была родственность природы двух режимов.
Непонятно при всем при этом, почему нынешние исследователи принимают во внимание только те жертвы, которых расстреливали и губили в лагерях, и тем самым умалчивают о масштабах исторической катастрофы русского, украинского и казахского народов, ограничивая ее к тому же только 1937–38 годами, забывая при этом о гибели крестьян 30-х – 32-х годах.
Академик И. Павлов еще в 1930 г. писал в Совнарком: «Беспрерывные и бесчисленные аресты делают нашу жизнь совершенно