Траектория чуда. Аркадий Гендер
Читать онлайн книгу.
ним тучи, и арест предвидел. Так и случилось. Пришли скорее ранним утром, чем поздней ночью, перевернули все вверх дном и увели. Потом была только бумажка на бланке НКВД, что приговорен к двадцати пяти годам без права переписки. Это значило – расстрелян. Но перед тем, меньше, чем за месяц до ареста, Всеволод Неказуев разбудил спящую крепким сном пятнадцатилетнюю дочь и привел на кухню. На кухонном столе все было как всегда, только почему-то на расстеленной чистой белой тряпке стоял флакон с черной тушью, а рядом с ним лежала кисточка, почему-то скальпель и несколько простых иголок для шитья. Отец усадил Эльмиру на табурет, налил ей крепкого чая, и рассказал следующую историю.
Зимой 1918-19 годов Севе Неказуеву было примерно года четыре с хвостиком, или пять без. Почему так примерно? Да потому, что метрику ему выправляли не при рождении, как положено, а гораздо позже, в 21-м году, когда он уже попал в один из киевских детдомов. А в детдом он попал из приемника-распределителя, а туда в свою очередь, прямиком из легавки. А в легавке, то есть в милиции, он оказался потому, что сотрудники милиции и ОГПУ провели полномасштабную комплексную зачистку, как теперь принято говорить, а по-тогдашнему, шмон и облаву, по всем злачным подвалам города Киева. В результате было задержано огромное количество беспризорной шантрапы. Накрыли и шайку Хромого, в которой не последнюю роль по части стырить и стибрить играл босяк по кличке Севка-Черт. Из легавки вместе с еще десятком таких же грязных оборвышей его дальше отправили в приемник-распределитель, где вымыли, остригли наголо, провели дезинфекцию и повели записываться. Поскольку в бумагах, пришедших из милиции, было написано, что откликается, мол, на прозвище Севка-Черт, вопросов с именем новенького не возникло. Записали – Всеволод. Возраст определили на глаз, потому, что этого не знал, как правило, ни один из бывших беспризорников. Пацан был рослый и развитый, – написали – восемь лет. А вот на вопрос, как фамилия, только мотал толовой и бормотал: «Не скажу, не скажу». Говорил он тихо, а двух передних зубов у него не было, видно, выбили в драке, и получалось что-то вроде «Неказу». Неказу, так неказу. Так Неказуевым и записали. Отчество – Владимирович, в честь В.И.Ленина, организатора революции и «отца» всех беспризорников. О происхождении татуировки в виде странной птицы у него на спине мальчик тоже ничего не знал, по крайней мере, не говорил. Ну, а потом случилось так, что Сева потянулся к знаниям, школу закончил отлично, и был по комсомольской путевке отправлен учиться дальше, в университет. Там встретил и полюбил студентку Катю Скоробогатову, мою бабку. Дед был парнем видным, чернявым и очень красивым. Катя тоже полюбила его, и они поженились, еще будучи студентами. Скоро родилась Эльмира и Катя учебу бросила. А вот Всеволод закончил химфак киевского университета с отличием, и пошел в науку.
Но только никогда мальчик, а потом уже и не мальчик Сева Неказуев не забывал, что до того, как попасть в шайку Хромого, он просил милостыню с нищими на порогах церквей какого-то