Караганда, Караганда,

      Зовут родные голоса.

      Зовут прийти и помянуть

      Всех тех,

      Кого уж не вернуть.

      Всех тех,

      С кем рядом мог ты быть.

      Всех тех,

      Кого не смог забыть,

      Когда в горяченном бреду

      Ты проклинал Караганду

      Ты звал Инту

      Прийти к себе,

      С ее прозрачною водой,

      С ее рекой.

      Ты засыпал и видел сон,

      К Инте припав горячим ртом.

      Зубами рвал

      Хрустальный звон

      Воды весенней, ледяной.

      Проснулся —

      Полон рот песка —

      Интой была Караганда.

      На нарах

      В сумрачном бреду

      я

      Проклинал Караганду.

      Ее жару,

      Ее этапные пути

      В бреду под солнцем

      Без воды,

      Ее пески.

      И не смотри по сторонам,

      Иначе

      ты

      Увидишь там,

      Как это видел я тогда…

      Торчала женская нога,

      Подсинивая цвет песка

      Свободомыслием чулка.

      А рядом смуглая рука,

      Пробив отчаяньем бархан,

      Последним стоном кулака,

      Сказала мне: «NO PASARAN».

      Но этот цвет и сердца стон

      Карагандою поглощен.

      Караганда, Караганда,

      Заснуть ночами не дают

      Ушедших братьев голоса.

      И я в конвое над рекой

      Иду Интой и Воркутой.

      Я строю Беломор-канал,

      Чье дно костями выстилали

      Враги народа,

      Но потом —

      Все оказались

      Не причем.

      Тоска шлифует тротуары

      Подошвами усталых ног,

      На городские писсуары

      Железом лег мочи налет.

      Не прекращен ни на минуту

      Условный счет часов и дат,

      И цвет морского перламутра

      В глазах затравленных собак.

      Как зубья сломленной гребенки,

      Неровен контур городов.

      Разбухли шляпные картонки

      В помойках проходных дворов.

      В грязи осеннего ненастья,

      Как по стеклу скользит нога.

      Плевок

      – Как слиток серебра —

      И в отраженьи луж и стекол

      Собор готический

      Растекся.