Отчуждение. Анатолий Андреев
Читать онлайн книгу.
хороший человек?
– Да вроде хороший. Неплохой. Но я какой-то… при поле существовал. Полевой человек. Хомяк, истинный хомяк, убей меня Бог лаптем. Или трава: вырос, дал семя и высох. Тьфу, прости Господи. Чувствую, что это неправильно, но чувствую также, что до правды мне не дойти. Вот детям дал знатные имена, думал, хоть они не будут травой… Я думал, Бетховен умный, раз музыку писал. А оно видишь как вышло… Вся надежда на тебя, Соломон, ай, тьфу, Вадим. Может, хоть фашистская философия глаза тебе откроет?
Я молчал.
– Но на поле истину не ищи. Ее там нет. Это я знаю точно. Пшеница есть, а истины нет. И в церкви, я думаю, истиной не пахнет. Там пахнет ладаном. А при чем здесь душа? То-то. Человек не должен быть хомяком…
– Он должен быть человеком, – сказал «Соломон», то есть я, вкладывая в эти слова какой-то мне самому еще не ясный смысл.
– Возможно, – ответил дед Кузьма Петрович. – Возможно…
С тем и помер – с философской нотой на устах. Я никогда раньше не слышал от него слово «возможно». Он был патриархально категоричен, трогательно и жестоко.
Да, перед смертью он произнес еще одну фразу, для него не характерную. Он сказал:
– Вот ты мне внук, родная кровь. А ведь мы чужие…
– Чужие, – эхом отозвался я и с треском надкусил сочное яблоко: этот звук я с детства воспринимал как лилипутский гром среди ясного неба. Гром, молния, потоки воды с небес – я всегда этого побаивался. Забавно.
Меня всегда изумляло и волновало одно свойство реальности: от возможного до невозможного – один шаг; от невозможного до возможного – тоже. Всего один шаг в обратном направлении. Сама реальная возможность перейти черту невозможного волновала меня, придавала энергии и делала меня молодым. Мобильным.
Но вот пробираясь по этой скользкой тропинке, – постоянно перескакивая границы невозможного – я, в конце концов, забрел на опушку детства, с которой и начинал свой тернистый путь.
Прошу понять меня правильно: я не с ума сошел, не об этом речь. Я оказался у разбитого корыта.
Что я хочу сказать? О чем я?
Вот сейчас и разберемся.
В детстве мне казалось, что умному всегда нелегко в жизни. Лично я старался скрывать свой ум (а то, что он у меня был, как-то сразу не вызывало сомнения – ни у меня, ни у моих друзей, ни тем более у недругов). Это уже позже я услышал о «горе от ума», и немало поразился подобному казусу; еще позже узнал, что первым об этом оповестил народы Соломон («Во многой мудрости много печали», – поучительно и бодро сказал Соломон многочисленным ушам и растерянно, даже со страхом добавил: «И кто умножает познания, умножает скорбь?» Думаю, он и сам ошалел от того, что произнес, если, конечно, понял, что сказал…
И практически уверен: при этом он смачно выругался грязным древнееврейским матом.)
Не скрою, мне польстило, что мой тезка и в каком-то смысле предок сподобился на такой кучерявый пассаж. Он на много тысячелетий опередил свое время, мир его праху (если в Библии ничего не напутали, если Соломон – господин Соло, как я называл его про себя, – таки существовал).
Потом я был очарован возможностями ума. Мне казалось, что я на порядок