Отыскался след Тарасов.

      Да разве найдутся на свете такие огни и муки и такая сила, которая бы пересилила русскую силу!

      «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» – и в этих проникающих словах звенели другие слова: «Я брат твой».

      Одно значительное лицо.

      Строгость, строгость и – строгость.

      Вот как начнешь эдак один на досуге подумывать, так видишь, что наконец точно нужно жениться.

      А не спрашивал ли он, на что, мол, нужен барину фрак? <…> Может быть, он говорил, не хочет ли барин жениться?

      Я тебя женю так, что и не услышишь.

      …Вклеил такое словцо, что и неприлично <…> сказать.

      Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича <…>.

      Пошли вон, дураки!

      …Ему <…> покажешь эдак один палец – вдруг засмеется.

      Брак – <…> это не то, что взял извозчика, да и поехал куды-нибудь; это обязанность совершенно другого рода.

      Да вы после этого подлец, коли вы честный человек.

      Уж коли жених да шмыгнул в окно – уж тут просто мое почтение!

      Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор

      Сегодня мне всю ночь снились какие-то две необыкновенные крысы. <…> Черные, неестественной величины! пришли, понюхали – и пошли прочь.

      …Отсюда, хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь.

      Начальство имеет тонкие виды.

      Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет.

      …В детстве мамка его ушибла, и с тех пор от него отдает немного водкою.

      Нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим Богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.