Шизофренияяяяяяяя. Эстер Сегаль
Читать онлайн книгу.
– буквально ела с ладоней и таблетки запивала протянутой в стакане мертвой водой.
Да, теперь все ясно – это он.
Спаситель заблудших душ, пронзающий жирным отростком горячую плоть.
Наставитель затерянных в плотном тумане душевных болезней.
Экспериментатор с мутной спермой, бурлящей в оскверненных чужих недрах.
Палач и мясник с окровавленным ножом, вскрывшим не для него хранимую девственность.
Святоша, искупающий грехи и выдающий святое причастие наркоза.
Перезрелый самец, прячущий прыщи под тальком и белым халатом.
И когда мой сын подаст первые признаки унаследованного безумия, его отец будет бесстрастно терзать юный мозг с неизменным и лишь чуть подернутым старческою хрипотцою: «А поглядим-ка, что у нас тут. Ах, как интересно! Батюшки святы!»
Это он – святой батюшка всех и вся. Его дети толпами маршируют по проспектам, штурмуют автобусы и прилавки винных лавок. Они похожи на него и все рано или поздно отращивают усы, чтобы скрыть пресыщенный излом верхней губы и проступающее на ней сало.
О, мой сын! Ты ведь не пополнишь их ряды? Ты не будешь колыхать бурлящим от газов брюхом над алчущими света и иного познания?
Или, знаешь что? Родись-ка лучше девочкой и учись ступать босыми ногами по мокрой гальке. Пусть твои нежные пятки впитают боль твоей матери, которая не по гальке ходила, а по больничной холодной плитке. А на плитку капала кровь из разорванной промежности. И лечащий врач говорил уборщице: «Это ничего! Это можно подтереть!»
Я ненавижу моего врача. Теперь и за это, а не только за то, что украл мой мир, светлый и прекрасный, весь журчащий, как вода по дорожке из гальки, весь прозрачный, как глаза моей будущей девочки.
Будь ты проклят, чиновник от таблеток! Подавись своим сытным ужином и ударься лбом о свой безжалостный стол под гробовой крышкой оргстекла!
Глава 9. Еще сон
Сегодня ночью мне вновь приснился странный сон.
Как будто бы я захожу в кабинет зубного врача и усаживаюсь в кресло.
Врач какой-то дряхленький, пожилой, но хваткий. И глазенки у него так и бегают, но не по моей ротовой полости, а как-то вокруг: и надо мной, и по бокам, и за моей головой и спиной.
Я ему рот открываю как положено, а он, вроде, и внутрь заглядывает и даже копошится там понемногу инструментами, но все что-то думает о своем и тянет время.
Я нервничаю, пытаюсь ему объяснить, где болит, подгоняю, чтобы шевелился – все с открытым ртом, естественно, что сильно затрудняет дело. Но он то инструмент уронит, то задумается и замрет, то вообще встанет и исчезнет за дверью. Словно пошел за инструментом или за лекарством, но что-то уж очень долго, нереально долго.
Один раз он даже вернулся обратно, неся в обеих руках по авоське с фруктами. И молча, без всяких объяснений, но горделиво и как-то даже торжественно потряс авоськами: мол, погляди, чем я разжился, пока ты тут меня ждала.
И мне уже совсем не по себе. И рот больно держать открытым. И времени, чувствую, прошло так много, что жалко его до боли.