После стакана prosecco Лаура совершенно расслабилась. Томмазо оказался прекрасным хозяином, внимательным и чутким. Лаура попросила его выключить отвратительную музыку, которая тихонько играла в комнате.

      – Тебе не нравятся «Рамонес»? – удивился Томмазо. – Но ведь они американцы.

      – Мерайя Кэри тоже, – ответила Лаура. Странно, как у человека с таким изысканным вкусом к еде может совсем отсутствовать музыкальный вкус.

      Рамонесов вежливо выключили, и Томмазо с Лаурой весело болтали, пока Томмазо нарезал нежные весенние овощи для pinzimonio – соуса с оливковым маслом, уксусом, солью и перцем. Кухня была полна профессионального оборудования шеф-повара, а некоторые особенно страшные ножи Лаура видела впервые в жизни.

      – Когда ты этому научился? – спросила Лаура, глядя на то, как нож Томмазо пляшет на разделочной доске.

      – О, это просто. А кроме того, – честно прибавил он, – у меня был очень хороший учитель.

      От божественного аромата, который шел из духовки, у Лауры потекли слюнки.

      – Так что же мы будем есть?

      – Вот. – Он, как заправский официант, с легким поклоном вручил ей меню.

      Лаура прочитала: «Закуска – verdure in pinzimonio. Первое блюдо – spaghetti all’amatriciana. Второе блюдо – abbacchio alla cacciatora. Гарниры – carciofi alla romana, asparagi con zabaione. Десерт: ricotta dolce; vin santo, biscotti».

      – О господи! Мы же столько не съедим.

      – Quanto basta. В самый раз. Тут всего понемножку, ровно столько, чтобы пробудить аппетит. Это не американские стейки, которые давят на желудок и превращают тебя в… – Он вдруг заволновался. Из-за закрытой двери послышался какой-то звук.

      – Кто это? – спросила Лаура.

      – Мой сосед по комнате. Не беспокойся, он как раз уходит.

      – Он тоже шеф-повар?

      – Бруно? Не совсем. Он практикант. Бутылки моет. Ну, приступим к еде?