ЛИТТЛ: О господи! О господи!

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Да, это почки. А вот там – печень. Здесь же – поджелудочная железа.

      ЛИТТЛ: Удивительно! Доктор Франкенштейн! После того что увидел, я начинаю сомневаться, действительно ли я занимался медициной. И был ли я в медицинской школе – тоже вопрос. (Показывает на один из механизмов.) А это ее сердце?

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Сердце от «Вестингауза». Если вам нужно сердце, они делают их чертовски хорошо. А вот к их почкам я и на пушечный выстрел не подойду.

      ЛИТТЛ: Это сердце, наверное, стоит столько, сколько весь город, где я работал.

      ФРАНКЕНШТЕЙН: А поджелудочная – весь ваш штат. Это Вермонт?

      ЛИТТЛ: Да, Вермонт.

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Сколько мы заплатили за поджелудочную железу… Да, на эти деньги запросто можно купить весь Вермонт. Раньше никто не изготавливал поджелудочную, а нам она нужна была в течение десяти дней, а то бы мы потеряли больную. Мы обратились ко всем производителям органов: «Парни! Даешь аккордно-премиальную программу по изготовлению поджелудочной! Нам плевать, сколько это будет стоить, но к следующему вторнику нам нужен продукт».

      ЛИТТЛ: И у них все получилось!

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Больная еще жива. И уверяю вас, это ливер недешевый.

      ЛИТТЛ: Но ведь пациент может себе позволить такое, верно?

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Да уж, расплачивается не страховкой от «Голубого Креста».

      ЛИТТЛ: Сколько операций она вынесла? И за сколько лет?

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Первую большую операцию я сделал ей тридцать пять лет назад. А всего с тех пор – семьдесят восемь операций.

      ЛИТТЛ: Сколько же ей?

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Сто лет.

      ЛИТТЛ: Ну и нервы у дамы!

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Вы как раз на них и смотрите.

      ЛИТТЛ: Я имел в виду – какая отвага! Какая стойкость!

      ФРАНКЕНШТЕЙН: Мы каждый раз ее вырубаем. Без анестезии не оперируем.

      ЛИТТЛ: Да даже и так…