Tydzień w pałacu szejka. Annie West
Читать онлайн книгу.
если бы мы встретились где-нибудь в кофейне, и вы бы спросили: «А что значит “параллельные мировые истории”?» Аргументацию, приведенную мною здесь, можно найти во множестве книг, стоящих на полках университетских библиотек. Если академический язык и сноски вас не пугают – читайте их. А если хотите услышать интересную историю – читайте мою книгу. Сам я – не ученый, но использовал труд ученых, которые просеивали необработанный исторический материал, чтобы прийти к определенным заключениям, и философов истории, которые, в свою очередь, просеивали работу исследователей, чтобы прийти к метавыводам.
В сюжете, охватывающем несколько тысяч лет, я, как может показаться, уделяю слишком большое внимание краткому периоду в какие-нибудь полвека: однако на этом периоде я задерживаюсь, поскольку он охватывает жизненный путь Пророка Мухаммеда и первых четырех его преемников – основополагающий нарратив ислама. Эту историю я пересказываю как волнующую человеческую драму, поскольку именно такой знают ее мусульмане. Ученые оценивают эту историю более скептично, предпочитают немусульманские источники якобы не столь объективным мусульманским, поскольку главную свою задачу видят в том, чтобы докопаться до «реальных событий». Моя же главная цель – показать то, во что верят мусульмане, что мотивировало их на протяжении столетий, что и по сей день делает различимой их роль в мировой истории.
Впрочем, сделаю здесь одну оговорку касательно происхождения ислама. В отличие от более древних религий – иудаизма, буддизма, индуизма, даже христианства – мусульмане начали собирать, запоминать, пересказывать и сохранять свою историю сразу, как только она происходила; и не просто сохраняли, но и снабжали каждый рассказ цепочкой источников, перечисляли свидетелей каждого события и составляли список всех, кто передавал рассказ о нем из уст в уста, вплоть до человека, который первым его записал. Эти ссылки на источники призваны были подтвердить достоверность рассказанного так же надежно, как подтверждаются свидетельские показания в суде.
Означает это лишь то, что ключевые для мусульман истории не следует воспринимать как притчи. Слыша притчу, мы не просим доказательств, что изложенные в ней события действительно имели место: ее смысл не в этом. Нам неважно, правдива ли история – важно, чтобы верен был заключенный в ней урок. Мусульманские истории не заключают в себе такого рода уроков: это не рассказы об идеальных людях в идеальном мире.
При этом я не отрицаю, что мусульманские истории бывают аллегорическими, что некоторые из них вымышлены, или того, что многие или даже все из них со временем подвергались изменениям, дабы лучше отвечать целям рассказчика или момента. Я говорю лишь, что мусульмане передают свой основополагающий нарратив так же, как передаются исторические события, и мы знаем об этих людях и событиях примерно столько же и примерно таким же образом, как знаем о том, что произошло между Суллой и Марием в Древнем Риме. Эти рассказы лежат где-то между историей и мифом; пытаться пересказывать их,