Колыбельная для брата. Владислав Крапивин
Читать онлайн книгу.
Почему же? Я не верю, что вы не сумели решить.
– Я и не пытался, Вера Сергеевна, вздохнул Климов. – Совершенно не о том были мысли.
– Если не секрет, о чём же они были?
– Не секрет, но трудно объяснить… Кажется, о смысле жизни.
– Ну и… отыскали смысл?
– Увы, – опять сказал Климов. – И от огорченья подумал: пускай уж лучше двойка.
– Жаль, – сказала Вера Сергеевна.
– Ничего, я до конца четверти исправлю.
– Жаль, что не доискались до смысла жизни. А ставить двойку я вам не собираюсь. Даже не имею права.
– Почему? – искренне удивился Климов.
– По ряду причин. Самая простая та, что эта работа была внеплановая, сверх программы, я её дала вам для проверки. Так что ставить двойки я не могу… Хорошие оценки – другое дело. Вот, например, как пятёрка Векшина…
– Ой, правда?! – возликовал Кирилл.
– Разумеется. А почему вы удивляетесь?
– Можно подумать, у меня каждый день пятёрки по математике, – засмеялся Кирилл.
– Это зависит от вас… У вас хорошие аналитические способности, но не всегда хватает дисциплины в работе… А вот Климов меня весьма огорчил.
– Я не способен к математике, – сказал Климов.
– Вы же в прошлом году участвовали в районной математической олимпиаде!
– Да. А сейчас я эту науку разлюбил.
– Тем более я не могу ставить вам двойку. Потому что не сумела воспитать в вас прочную любовь к своему предмету, – усмехнулась Вера Сергеевна. – Здесь двойку заслужила скорее я.
– Это вы шутите, – сумрачно сказал Климов.
– Не совсем… А вы в свою очередь не совсем серьёзны.
– Почему же…
– Потому что нельзя разлюбить науку, которую вы ещё не знаете. Ваши некоторые успехи в прошлом году настроили вас бодро, а столкнувшись со сложностями, вы разочаровались…
– Ну, да… Но это лишь одна из причин.
– Возможно. Боюсь только, что не самая малая… Я вспоминаю своего старого преподавателя французского языка. Это было, естественно, во времена, которые кажутся вам доисторическими. Так вот, я ему как-то сказала, что терпеть не могу «этот ужасный французский». Он засмеялся: «Голубушка, вы сначала выучите его, а потом решайте. Чтобы любить или ненавидеть какой-либо предмет, надо его знать…» Потом, когда я читала в подлиннике Стендаля, я уже не испытывала ненависти к французскому…
– Стендаль – это хорошо, – сказал Климов. – Но диссертации по математике никто не читает как романы.
– Разумеется. Но математика помогает постигать жизнь не менее, чем это делает искусство… А жизнь у вас, Климов, к счастью, впереди.
– Вера Сергеевна, – с чувством сказал Климов. – Следующую работу я обязательно сдам.
– Вы меня очень обяжете. Тем более, что это будет уже плановая контрольная.
– Я не ради оценки. Я и на олимпиаду пойду, так и быть.
– «Так и быть» не надо. Раз вы разочаровались в математике…
– Я не ради математики. Я ради вас, – брякнул Климов.
Вера Сергеевна