В Мерн они въехали через полтора дня на закате.

      За время отсутствия Конрада город почти не изменился. Извилистые улочки, по которым он бегал еще школяром, не стали прямее, прежними остались и дома с выставленными за окна цветочными горшками и крытыми красной черепицей крышами. Мерн никогда не походил на столицу: в нем не было монументальности и строгости, присущих другим крупным городам Рельтии, но именно это и нравилось Конраду. Неторопливая, но вместе с тем ни на миг не замирающая жизнь наиболее полно воплощала его представление о счастье и гармонии. Когда-то он мечтал, что, уйдя на покой, купит маленький домик на окраине и будет каждое утро спускаться в гавань, чтобы смотреть, как солнце просвечивает паруса выходящих из нее кораблей. Мечта не сбылась, как и многие другие, пришедшие ей на смену, но сейчас это уже не было важно. Важно было другое, которое становилось ближе, страшнее и в то же время желанней с каждым шагом, с каждым ударом подкованного копыта по мостовой…

      К счастью, Лейднера не оказалось дома. Немолодая служанка, встретившая их, сообщила, что хозяин уехал во дворец и вряд ли вернется раньше завтрашнего утра. Конрада это не удивило: когда была больна Эльза, Артур тоже прятался ото всех в якобы неотложные дела государственной важности. Быстро выяснив у служанки, что Мартина еще жива и не так давно приходила в сознание, Бреннер потребовал принести горячую воду и полотенца. Тщательно вымыв и вытерев лицо и руки, Конрад подумал о том, что неплохо бы заодно сменить пыльную дорожную одежду, однако, взглянув на Себастьяна, решил повременить с этим. Юноша разве что на стенку не лез, разрываясь между желанием немедленно бежать наверх, к сестре, и страхом узнать, что уже поздно. Если он ошибся со сроками, Марти уже не помочь, а это значит, что все зря. Выдуманный обман, скачка сквозь осенний лес, безумные ночные разговоры, вспыхнувшая заново надежда… Все зря. Конрад слишком хорошо знал, что это значит. По лестнице, ведущей к комнате девушки, он поднялся первым.

      Как он и боялся, Марти оказалась похожа на мать. Быть может, ему лишь показалось так: мягкие черты лица и зеленые глаза действительно напоминали Эльзу, но довершала сходство стремящаяся стать настоящим память. Разве что комната выглядела иначе да вместо Карла в углу сидел другой человек. Вскочив, он поспешно убрал за спину недоплетенный венок из каких-то мелких бордовых цветов и судорожно начал поправлять безупречно сидящий на нем камзол. Вероятно, это и был тот самый Густав, совету которого Конрад обязан внезапным прозрением. Помимо него, в комнате находилась пожилая сиделка и невысокий круглолицый мужчина, в котором Бреннер безошибочно признал коллегу. При виде вошедших лекарь понимающе кивнул и посторонился, пропуская Конрада к изголовью кровати.

      – Как она? Какие симптомы? – быстро спросил он, убрав со лба девушки мокрую повязку и приложив свою ладонь. У Марти был довольно сильный жар, но, к счастью, еще не было бреда,