Вилась тропа по горной круче,

      В обнимку с облаком вилась.

      И путник гордый шёл, могучий,

      Но вдруг тропа оборвалась.

      Что было дальше – знают скалы,

      Шагнул он ввысь или назад…

      А рядом, им и дела мало,

      Орлы безмолвные парят.

      Парили раньше здесь и ныне,

      Превыше суетных людей,

      Погрязших в склоках и гордыне.

      И вековой покой камней…

      Нет, не хранят седые горы

      Ушедших в вечность имена.

      У их подножья плещет море,

      Сурова горная страна.

      Бредут ли путники тропою,

      Иль город строят у реки.

      Сотрут всё годы, и укроют

      Следы забвения пески.

      Город глόтками подъездов пожирает наши души,

      И машины в венах улиц с визгом шин пронзают ночь.

      Где-то там, в тоннеле тёмном, ты внимательно послушай,

      Бьётся каменное сердце, разгоняя темень прочь.

      Он устал, вздыхает глухо, на углу скрипит трамваем.

      Дремлет чутко, как огромный, неизвестный миру зверь.

      В то же время всем знакомый, близок так и узнаваем.

      Он хранилище всех наших обретений и потерь.

      Мы вросли в его проспекты, побратались с площадями,

      Этот воздух в наших лёгких стал привычным и родным

      Он своей огромной тенью простирается над нами,

      Знает всё о нас, как плачем, с кем враждуем или спим.

      Нас по жизни носит ветер от вокзала до вокзала,

      Мы спешим в аэропорты и летим скорей назад.

      Он наш дом, и знать об этом – это, в общем-то, немало.

      Легче жить на этом свете, если кто-то тебе рад.

      Он собрал людские души и сложил в одну большую.

      В ней умножились тревоги и людская доброта.

      Вот поэтому, наверно, по нему мы так тоскуем

      И в разлуках наши души раздирает пустота!

      Давай разбудим тишину,

      Но только очень