Большая Охота. Дмитрий Янковский
Читать онлайн книгу.
– она сидела в момент взрыва, поэтому все осколки прошли над ее головой. Мне, в силу невысокого роста, тоже досталось не очень. А вот ни отца, ни дяди Эда в рубке видно не было, что сильно меня насторожило. У штурвала стоял один из сыновей нашего капитана.
– А где отец? – спросил я.
– Он в медицинском отсеке, – со вздохом ответил Вакса, заклеивая мне порезы коллоидным клеем. – Левый глаз у него пострадал. Сильно.
После всех событий страшного черного дня меня трудно было чем-нибудь напугать. Скорее всего доктор это понимал, поэтому и не стал выдумывать.
– Он хоть одним глазом будет видеть? – осторожно спросил я.
– Конечно, – улыбнулся Вакса. – И раненым будет видеть. Только надо его немножечко подлечить, когда доберемся до материка. Вы, мистер Вершинский, шли бы отца проведать. Мне все равно в медицинский отсек, я провожу вас с мамой.
За то время, пока я был без сознания, крен корабля сделался вроде бы меньше, по крайней мере мне так показалось, когда мы спускались с мостика по трапам. Но я решил, что о состоянии судна лучше было бы справиться у отца или дяди Эда, чем у доктора или мамы.
Медицинский отсек на «Принцессе» оказался гораздо больше, чем я мог предположить. Года два назад мы с пацанами и девчонками частенько лазили по затопленным громадам, тогда еще не таким ржавым, как теперь, но до судов класса «Принцессы» мы добраться не могли – все крупнотоннажные великаны стояли не у пирсов, а на рейде. Взрослые за такие забавы нас беспощадно гоняли, потому что торпеды и мины, охотившиеся в бухте, могли услышать детские голоса, подойти вплотную к борту и взорваться. Мы это знали, поэтому в подобных вылазках общались жестами, которые сами придумали. Ладонь пальцами вверх означала, что надо подниматься по трапу, большой палец, опущенный вниз, означал необходимость спуска, а тот же палец, поднятый вверх, говорил окружающим, что все нормально и можно двигаться дальше. Поначалу этих простых знаков хватало, а впечатлениями можно было делиться и после вылазки, но со временем и по необходимости мы придумывали все новые и новые жесты, а под конец узкоглазый Пак придумал жесты для всех слогов, и мы могли, хоть и медленно, построить из них любое предложение. Потом мы приноровились настолько, что в трюмах полузатопленных кораблей рассказывали анекдоты про Хрюнделя и Сумасшедшего Червяка. Правда, под конец анекдота приходилось зажимать рот и нос руками, чтобы какая-нибудь кормящаяся рядом торпеда не услышала наше хихиканье, но такая игра с опасностью придавала особую соль нашим однообразным детским развлечениям. Честно говоря, я всегда считал, что отцовский ремень представляет куда большую опасность, чем твари, приплывавшие в бухту из океана. Но однажды этой иллюзии пришел конец – небольшая торпеда убила двоих мальчишек и девчонку, забравшихся на прибрежный понтон. Одним из мальчишек оказался бесстрашный узкоглазый Пак, которого мы все знали и очень любили. Так страшно закончились наши игры в разведчиков, и больше никто из нас никогда по кораблям не лазил.
Мне приходилось