Сотни лет пролетели с тех пор.

      Древний витязь давно позабыт.

      Его замок рассыпался в сор.

      Сам с копьём между рёбер он спит.

      Позабыт и старик тот гусляр,

      Тот, что песнями был лишь богат.

      Его имя никто не слыхал,

      Ну а песни сейчас всё звенят. 

      У забора сверкают кусочки стекла,

      Там траву шевелит ветерок.

      Искра солнца в траве расцвела:

      Вырос там одуванчик-цветок.

      Он глядит из травы, из зелёных листов,

      Он в траве, словно искра в ночи;

      И милее мне пышных садовых цветов

      Все его лепесточки-лучи.

      Ветерок у забора травой шелестит…

      Ты цвети, ты расти, мой цветок…

      Одуванчик в траве, словно солнце горит:

      Ты гори, золотой огонёк! 

      Бледный месяц глядит сквозь морозный туман,

      В тихом вальсе кружится снежок.

      Новогодняя ночь,

      Новогодняя ночь…

      В новый год путь открылся далёк.

      Паутина заснеженных улиц пуста:

      Все в домах собрались у столов.

      Новогодняя ночь,

      Новогодняя ночь…

      В окнах искры живых огоньков.

      Зелень ёлки густой в золотой мишуре

      Сквозь узоры глядит из окна.

      Новогодняя ночь,

      Новогодняя ночь…

      Новый год отмечает страна. 

      Чуткие струны звенят и рокочут,

      Словно морского прибоя удары,

      Что рассказать своей песнею хочет

      И почему так тоскует гитара?

      Может быть, грустная прелесть заката

      Вложена в эти печальные звуки,

      Может, в них светлой волны перекаты,

      Может быть, струны поют о разлуке?

      Светит закат. Тихо в даль золотую

      В небе бегут белых тучек буруны.

      Струны гитары поют всё, тоскуют,

      Трогая в сердце ответные струны. 

      Бросаются волны на мокрый песок

      В тревожном шипенье и плеске.

      Простор предо мной беспокоен, широк

      И грозен в стальном тусклом блеске.

      Вдруг встанут, столкнутся грудь о грудь валы

      И рухнут, одетые пеной.

      Буруны кипят у подножья скалы,

      На страже стоящей бессменно.

      Взойду на скалу и в кипящую даль

      Гляжу неустанно до ночи:

      Быть может, мелькнёт среди бури корабль?

      Но нет, там лишь море клокочет.

      Бросаются волны на мокрый песок

      В тревожном шипенье и плеске.

      Пустынен простор диких волн и широк

      И