Всё тише, всё спокойнее волна,

      Напевнее, покатистее, глаже.

      Уже не тянет камушки со дна,

      И не грозится, не ворчит и даже,

      Саму себя не в силах донести

      До берега, спадает и легчает.

      Но успевает пену нагрести

      И скрыть рыбёшек пеною от чаек.

      Студёная – с ходу! – вода,

      Улыбчивая, молодая,

      Обхватит меня без стыда,

      К груди головой припадая.

      Потянет к себе, упадёт,

      Теплея, прошепчет:

      – У, грубый!..

      Дыханьем парным обведёт

      Мои захладевшие губы.

      Он смотрел на бегущие воды,

      На холодный закат над рекой.

      И текли друг за другом народы

      Под его распростёртой рукой.

      Он не видел небес над собою —

      Были слишком они далеки.

      Над рукою своей и судьбою

      Распростёртой не видел руки.

      И, душой в тиши теплея,

      С удивлением смотрю,

      Как глядит в саду камея

      На вечернюю зарю.

      А заря глядит на гроздья

      Виноградного огня.

      Виноград глядит на звёзды.

      Звёзды смотрят на меня.

      Наша доля – чудна.

      Наше небо – высоко.

      Наша чарка – без дна.

      А душа – одинока.

      Буйный, бесшабашный

      Ветер молодой

      Загулял над пашней

      И речной водой.

      Силою играя,

      Дури юной полн,

      Пашнею по краю

      Гонит стаю волн.

      А над речкой узкой

      Рассевает рожь…

      Всё это по-русски.

      Только грустно всё ж.

      Сквозь камышовые кусты

      Летя на чистую свободу,

      Сазаньи чиркают хвосты,

      Закатом поджигают воду.

      А на зелёном берегу

      На фоне пожелтевших пашен

      Гадает девочка в кругу

      Размельтешившихся ромашек.

      В чём же счастье тогда на земле,

      Если всё, что со мною случилось,

      Колобком от меня откатилось,

      Затерялось в остывшей золе

      Веры, славы, любви и восторга?!

      Но ведь что-то осталось во мне,

      Если в небо гляжу долго-долго

      И читаю в его глубине

      Знаки гнева и знаки привета?

      Это ж выше, чем счастье, мой друг,

      Ощутить приближение света

      И ступить за очерченный круг!

      Оцепенела