Другое приятное следствие этой философской теории заключалось в том, что появилась возможность освободить сознание из плена смертного тела, скопировав его на какой-либо носитель. Следовательно, функционализм (во всяком случае, некоторые из его более радикальных версий, таких как компьютационализм и «сильный искусственный интеллект») обещал человеческому сознанию своего рода бессмертие. Ваше сознание не должно умирать вместе с вашим мозгом: его абстрактная функциональная структура, его сущность – ваша сущность – может быть спасена и запрограммирована в какой-то другой системе, например в компьютере или в роботе, и вы превратитесь в эту другую систему (или она станет вами). Это похоже едва ли не на обретение рая: налицо все преимущества бессмертной души без каких бы то ни было метафизических проблем картезианского дуализма (раздел «Дуалистические теории сознания»).

      Она слишком хороша, чтобы быть правдой, и именно так в конце концов и оказалось. В середине XX века функционализм и компьютерная метафора сознания пользовались большой поддержкой когнитивных биологов и философов, занимавшихся проблемой сознания. Однако уже в 80-х годах становилось все более очевидным, что функционализм не в состоянии описать человеческое сознание, потому что он чего-то не учитывает. Одна из самых важных вещей, которые он не учитывал, – сюрприз, сюрприз! – это сознание! Функционализм не принимает в расчет субъективную качественную реальность, которую мы переживаем в своем сознании. Действительно, складывается впечатление, что он не может объяснить ее, потому что субъективное «чувствование» и качественные свойства сознания, судя по всему, не «функциональны» – в том смысле, что их нельзя объяснить