42

      Определяя конец XVIII – начало XIX века как «время великих политических и социальных изменений», Я. Грицак, что характерно, их первопричину также разместил в политической, в частности геополитической, плоскости (см.: Грицак Я. Й. Нарис історії України. С. 16). В. Маслийчук, рассматривая тот же период под углом зрения своей темы, удивился его спокойствию: «…на самом деле (время это. – Т. Л.) удивляет своей стабильностью». В таком различном восприятии одного и того же периода двумя историками-современниками нет, по моему мнению, ничего удивительного. Ведь один прислушался, воспользуюсь образами А. Толочко, как ветер шумит в могучих кронах столетних деревьев, пригибая и ломая их, а второй, занимаясь своим сюжетом с позиции не политической, а социальной истории, услышал «тихий шелест на земле». Не соглашаясь с тезисом о «стабильности» и относительно социальных процессов, все же в контексте именно социальной истории считаю вполне уместным замечание В. Маслийчука: «Очевидно, что история слома XVIII и XIX веков еще требует кропотливых научных исследований» (см.: Маслійчук В. Розправа над військовополоненими-мусульманами у Валках 1812 р.: видимі та приховані механізми конфлікту початку XIX ст. // Соціум: Альманах соціальної історії. Київ, 2003. Вип. 3. С. 137; Толочко А. Киевская Русь и Малороссия в XIX веке. Киев, 2012. С. 31).