Иван из сказки, пролетев сквозь время,

      Попал с налёта в двадцать первый век.

      Из-за какой-то там большой проблемы

      Упал с небес, как прошлогодний снег…

      На колокольню. Вниз скатившись пузом,

      Увидел в лесопарке старый дуб.

      Забаве приходился верным мужем,

      И только раз и был-то с нею груб.

      Ни сундука, ни хоть какой разгадки

      Он не нашёл на дубе. Ничего.

      А виноват Полкан, наёмник гадкий.

      Куда ж его, однако, занесло?

      Давно тот приглядел себе Забаву,

      Задумал лиходей её отбить.

      Снискал он у царя почтенье, славу,

      Хотел в темницу Ваню заточить.

      От дуба в лес вела теперь тропинка,

      Иван шагнул, всё ж потирая бок.

      В стране чудн'ой Ивану всё в новинку.

      Вот жалко только то, что одинок.

      Пройдя немного, вышел к остановке.

      Мигал на перекрёстке светофор.

      Иван, присев на лавку очень ловко,

      Услышал рядом позывной. Мотор.

      Открылись двери жёлтенькой маршрутки.

      Недолго думая, Иван чеканя шаг,

      С весёлой разудалой прибауткой

      Зашёл и сел, трясясь как малый птах.

      Увидел очень странную девицу.

      Рот до ушей, ну бабушка-Яга.

      Но и тонка девчонка, словно спица.

      Наверно, он «попутал берега».

      Мужик, огромный, как квасн'ая бочка.

      Ах, как же Ване хочется домой.

      К Забаве под бочок. Всё хватит. Точка!

      Ох, мать честная – это ж водяной!

      Иван, закрыл глаза, ужасно хмурясь.

      И начал заклинанье вспоминать.

      Ну, как же он забыл его, вот дурень!

      Отсчёт… Один, два, три, четыре, пять…

      Венеция задумчива, тиха.

      Скользит рассвет по водам Гранд-Канала.

      Невеста в белом встретит жениха,

      Красивой сказки положить начало.

      Глубок болотно-синий цвет воды.

      Как остр запах водорослей, моря!

      Здесь по бокам прекрасные сады.

      А в шторм нередко слышен шум прибоя.

      Здесь крошечные площади влекут,

      И звон колоколов, что вдаль уносит.

      И бесконечность голубых лагун,

      И клан гандол скользящих, остроносых.

      Великий город начинает жить,

      С лица срывая после ночи маски.

      Любить, работать, думать и творить

      По воле по своей, не по указке.

      Театр