Наполеон. Эдвард Радзинский
Читать онлайн книгу.
показалось, что все это было кем-то придумано – кем-то, кто хорошо изучил ее характер. Это была западня…
И вот теперь, через много лет после случившегося, из полученного мною письма маркиза де С. я узнал правду. И потому еду в Париж – отомстить!
Однако возвращаюсь к изложению событий, последовавших за грязным делом об ожерелье, – к истории моей жизни.
1789—1791 годы. В дни взятия Бастилии и последующих беспорядков я метался между Стокгольмом, куда призвал меня служить мой король, и тонувшим в смуте Парижем, куда звала меня…
28 октября 1791 года. Я был в Стокгольме, когда прискакал гонец из Парижа и сообщил, что, по слухам, голодные толпы готовятся идти на Версаль.
Я все бросил и поскакал во Францию. Загнал в пути нескольких лошадей и прибыл в Версаль при дождливой холодной погоде.
Как опустел «божественный Трианон»! Каждую ночь, грохоча по булыжнику, уезжали кареты. Кареты Ее врагов-придворных и Ее друзей… Вчерашние «наши» во тьме, не прощаясь, спешили покинуть опасный дворец и своих владык. И холодный осенний ветер всю ночь рвал листья с деревьев.
Я приехал вовремя. Именно в эти дни чья-то рука (думаю, рука в перстнях – в заговоре участвовали принцы крови) ударила в барабан. И шесть тысяч «библейских Юдифей» (так они сами себя называли), шесть тысяч голодных женщин с пиками, взятыми из дворца герцога Орлеанского, пошли походом на Версаль.
В тот день с утра шел все тот же ледяной дождь. Они шли ко дворцу, задрав юбки и покрыв ими голову от дождя. Это был галантный поход.
Правда, под юбками у многих «дам» оказались весьма волосатые ноги (в этой толпе было много переодетых мужчин). Но все было безукоризненно срепетировано и точно рассчитано: не мог же французский король и его солдаты, с молоком матери всосавшие: «женщину можно ударить, но только цветком», решиться стрелять в женщин. И толпа беспрепятственно вошла в Версаль.
Я наблюдал встречу короля с посланцами разгневанных голодных парижанок. Король был так галантен, а восторг удостоенных аудиенции рыбных торговок был столь пламенным, что одна даже упала в обморок. Дамам было обещано, что мука из подвалов Версаля с утра отправится в Париж.
Меж тем наступила ночь. И все спокойно уснули.
Но отцы похода (те, кто оставался в Париже) приготовили продолжение…
Пока во дворце мирно почивали, через тайные ходы, которые никто не мог знать, кроме принцев крови, толпа бунтовщиков проникла во дворец. И посреди ночи топот сотен ног разбудил Версаль.
Толпа негодяев бросилась к Ее покоям. Два гвардейца пытались преградить им путь с криком: «Спасайте королеву!» Но совсем не женские руки разом отрубили им головы. Потом я узнал, что Она спаслась, бежав полураздетая через потайной ход в покои короля.
Но утром Ее ждало самое страшное и самое для Нее необычное – публичное унижение. Чернь, заполнившая двор, орала, требовала, чтобы Она вышла на балкон. Я видел, как головы обоих несчастных гвардейцев качались на пиках над вопящей, проклинавшей