Держава том 1. Валерий Аркадьевич Кормилицын
Читать онлайн книгу.
брёл домой.
«Через несколько дней Рождество, – радовался он, останавливаясь у замёрзшего окна часового магазина и с интересом разглядывая сквозь морозные узоры, выставленные на обозрение часы. Обнаружив рядом с дверью магазина рыхловатый снежный сугроб, набросанный утром дворником, залез на него и с удовольствием потоптался.
Рядом пронеслись сани, швырнув в Акима комья снега.
«Хорошо!» – отряхивался он, спрыгнув со своего снежного пьедестала.
Всё радовало его в этот ясный морозный день. Люди шли румяные, улыбающиеся.
Заметив на дороге лихо выбрасывающего ноги рысака, с выпучившим глаза кучером за его серым крупом, он благоразумно отошёл к стене дома, и с удовольствием поглазел, как обсыпанный грязным снегом чиновник, пыхая паром изо рта и ноздрей поболе, чем давешний рысак, потрясал кулаком и грозился подать жалобу полицмейстеру.
«Чего злится? Вот делов-то, отряхнулся и всё, – перебежал дорогу и зашёл обогреться в лавку с вывеской «Певчие птицы». – Надо Глеба сюда привести», – разглядывал многочисленные клетки со скворцами, синичками, канарейками и соловьями.
– Хто жалат послухать взаправдашнего соловья с осьмнадцатью коленцами, вали в эфту комнату, – приглашал молодой, весь в угрях приказчик с маслеными на пробор волосами.
«Вчера из деревни, наверное», – сунув ему копейку, пошёл «послухать» соловья.
– Силён, бродяга! – обсуждали птаху двое фабричных. – У нас в трактире не хужей разливается, паразит.
– Особливо в день получки, – со смехом поддержал его другой.
После птичьего магазина Аким на минутку заглянул в «колониальный» братьев Сапожниковых, и не ушёл оттуда, пока не обследовал прилавки с жёлтыми апельсинами и лимонами, зелёными яблоками и грушами, не прочёл красочные этикетки на банках с вареньями, не съел купленный кусок пастилы и не выпил фруктового лимонаду.
Затем надолго остановился у витрины охотничьего магазина. Вдосталь налюбовавшись ружьями, подставил подножку запоздавшей гимназистке из Мариинки, за что был обруган горничной, тащившей за девчонкой связку книг. Показал её спине язык, за что выслушал замечание от дамы с влажной у губ вуалью. Показал язык и её спине, за что получил замечание от толстого чиновника и подумал, показывая язык его спине, что так наслаждаться можно до самой темноты, но уже давно пора домой.
«Как маленький стал, хуже Глеба себя веду», – горестно разоблачал неблаговидное своё поведение, неожиданно врезавшись головой в живот мужика, правившего громадным ломовым жеребцом.
Этот не обругал, а ласково чмокнув губами то ли жеребцу, то ли ему, произнёс:
– Задумались, барчук? Ничаво-о! Быва-а-т! – осторожно обошёл его и щёлкнул по крупу могучего тяжеловоза вожжами.
Тот, напрягшись и позванивая медным набором на чёрной сбруе, тащил огромные сани, доверху наполненные сосновыми и берёзовыми дровами.
Стрелой влетев в дом не с парадного, а чёрного входа, Аким забежал в комнату прислуги, с размаху швырнул