Боярин: Смоленская рать. Посланец. Западный улус. Андрей Посняков
Читать онлайн книгу.
любовью, прижимая к себе крепкую и ласковую деву. Какие у нее были глаза! Грудь! Бедра…
Незнакомка тоже завелась уже, задышала шумно и томно, дернулась… застонала…
И оба воспарили в такую высь, откуда потом очень не скоро вернулись. Или это просто так казалось, что не скоро…
– Господине, а ты про Литву поганую знаешь?
– Немного.
– Расскажешь мне?
– Если хочешь… Тебя хоть как звать-то, красавица?
– Настена.
– Хорошая ты, Настена… Знаешь о том?
– И ты, господине – ласковый… И много чего умеешь, от чего… – девчонка неожиданно зарделась. – От чего так хорошо, аж до сих пор голова кружится.
При таких словах Ремезову и самому любопытно стало – чего ж он такого умеет-то? Ну, ласкал, целовал, гладил… вроде, как всегда, а вот, поди ж ты – ублажил женщину, аж сомлела вся… до сих пор еще млеет.
Увы, млела Настена недолго – не дали, застучав в дверь, позвал мерзким голосишком кривобокий Олекса-тиун:
– Настена, эй, дева! Братец к тебе, погостить.
Погостить… Ремезов не удержался, хмыкнул, глядя, как выскользнувшая из постели девчонка резво натягивала рубаху. Погостить… это ночью-то? Правда, сейчас, пожалуй, еще вечер – часов восемь, девять – детское время. Однако по здешним понятиям – самая что ни на есть ночь. Вечер – этого когда солнышко только что село, и когда сумерки блестят, фиолетятся, а уж ежели совсем темно – ночь.
– Братик мой молодший – ловчим у нас, – прощаясь, пояснила Настена. – Зимой на заимке дальней живет, на усадьбе гостит редко. Ой! – девчонка вдруг хлопнула в ладоши и засмеялась. – Чай, гостинец привез! Рябчика вкусного или зайца… Посейчас и сготовим на кухне с девами – наедимся!
Во! Уже и о любви забыла – поесть б рябчика! Даже не поцеловала на прощанье, лишь поклонилась в дверях, да тут же и выскользнула. Ну, понятно – брат с заимки приехал, гостинцев привез.
Ушла. Словно и не было ничего. Лишь свечка, потрескивая, горит, тает. И еще интересно, с чего бы это Настена про Литву спрашивала? Может, родичи там у нее?
Приподнявшись на ложе, молодой человек подул на свечу – загасить. Пламя дрогнуло, заскворчало, однако не погасло а, наоборот, разгорелось еще сильнее. Чертыхнувшись, Павел поднялся на ноги… и тут же юркнул обратно под покрывало – в дверь снова постучались. Интеллигентно так, негромко… однако – настойчиво.
Эх, надо было на крючок запереться – а то ходят тут всякие, спать не дают! Поди, тиун за какой-нибудь надобностью – кто же еще-то?
– Господине, можно к тебе?
Нет, не тиун – голос женский.
Настена вернулась!
– Ну, заходи, сделай милость.
Скрипнула дверь. Дрогнуло пламя. Переступив порог, поклонилась закутанная в накидку фигура. Нет, на Настена, но тоже юная девушка – правда, чуть повыше ростом, темненькая, смуглая даже.
– Ты, девица, кто?
Вспыхнул в темных очах огонь… на устах заиграла улыбка:
– Я – Ксения. Настены вместо – постельку