Записки школьного врача. Андрей Шляхов
Читать онлайн книгу.
помню. У Кати было много поклонников, но с любовью вышла какая-то трагедия – то ли не любил, то ли обманул, то ли как-то подставил. Бабки во дворе болтали разное – у каждой была своя версия. Катю, еще живую, нашла дома мать. Дочь лежала на диване без сознания, а рядом на полу валялся пустой пузырек из-под но-шпы…
Мать позвонила по «ноль-три», но впопыхах переврала номер дома. Телефонный номер назвала правильно, но пока бригада перезванивала и уточняла адрес, Катя умерла. Отметив сорок дней со дня ее смерти, мать повесилась. Такая вот грустная история. Тоже с но-шпой.
К директору мы повели Кристину вдвоем с Ольгой – дождались начала очередного урока, чтобы не проходить сквозь толпу любопытных, и вышли в коридор.
– Голова не кружится? – спросил я, заботливо поддерживая ее под руку.
– Нет, только есть сильно хочется.
Еще бы не хотелось – после промывания в желудке не было ровным счетом ничего. Возбуждение, вызванное пережитым, потихоньку улеглось и на первый план стали выходить самые простые потребности – поесть, поспать…
В директорской приемной Кристину приняла Марина. Поохала, усадила в кресло и спросила у меня:
– Можно ей чаю?
– Не можно, а даже нужно, – ответил я. – И сахара побольше.
– У меня есть печенье и шоколад.
– Это тоже можно.
– А ложечку ликера в чай?
Я последовательно разрешил и ложечку ликера, и мед вместо сахара, и круассаны… Наконец Марина смилостивилась и отпустила меня.
Я поспешил на кухню – снимать пробу.
Сегодня вместо морковных котлет были биточки из цветной капусты. Биточки мне понравились, впрочем, после всего, что произошло, мне бы понравились и морковные котлеты.
– Как там дела? – спросил Юра, имея в виду историю с самоубийством.
– Все хорошо, – ответил я, не считая возможным вдаваться в подробности. Дело было не столько в светлой личности папаши Канданова, сколько в элементарной врачебной этике.
– Третий случай на моей памяти, – вздохнул Юра.
– Неужели? – не поверил я.
– Да. Была восьмиклассница, которая забралась в кабинете физики на подоконник и орала, что сейчас спрыгнет вниз. Третий этаж – вполне можно шею свернуть. И в этом году незадолго до последнего звонка одиннадцатиклассник вены в туалете резал. Канцелярским ножом.
– Грамотно, – одобрил я, – и лезвие острое, и глубоко порезать можно.
– Какое там глубоко, – презрительно скривился Юра. – Так, поцарапал немножко, и все.
– А по каким причинам?
– Восьмикласснице учительница замечание сделала, как можно пережить такое…
– В грубой форме, наверное?
Я не мог представить, после какого замечания может захотеться выпрыгнуть в окно. Впрочем, переходный возраст…
– Я тебя умоляю – какие могут быть грубые замечания в нашей богадельне?! Это же «Пантеона наук»! – Юра откровенно издевался. – Здесь самое строгое замечание звучит так: «Пожалуйста, позвольте мне продолжить урок». Это дурь избалованных деток, банальная