Агасфер. Старьевщик. Вячеслав Каликинский
Читать онлайн книгу.
дать себя переубедить в том, в чем уверен, никогда не отличавшегося. Чтобы «не сдаваться» сразу, Зволянский (больше из принципиальных соображений, конечно!) выговорил условия сотрудничества. Вы мне не мешаете, я – вам!
Не успел нынче «разгрести» и половину накопившихся бумаг, как в кабинете возник порученец-адъютант. Хотел было на него Зволянский рыкнуть, да уж больно физиономия у порученца испуганной была.
– Чего у тебя? – буркнул директор Департамента. – Что опять стряслось?
– Начальник вокзала телефонирует. Спрашивает: к которому часу прикажете литерный экспресс подавать? Телеграмма-то под грифом «Срочная»…
Из Ливадии все срочное нынче! – вздохнул Зволянский. Он, разумеется, знал, что государь несколько дней назад отправился в Ливадию прямо с охоты, которую он позволил себе из-за оптимистичного диагноза профессора Захарьина, одного из лучших терапевтов России. Император не очень верил врачебным диагнозам – тем более диагнозам докторов еврейского происхождения. А тот, вызванный из Москвы, выходит, подыграл: ничего, мол, серьезного, но желательно на некоторое время сменить здешний гнилой климат на что-нибудь потеплее и посуше.
Обрадованный временным улучшением самочувствия, Александр III объявил семье и всем соратникам по охоте свою волю: так и быть, из «гнилых мест» уедем, да только не в Крым. В Беловежье желаю!
Самодержец пожелал – все и поехали! Александр был весел, подшучивал над егерями и близкими. Обещал угостить вместо пахнущих болотом и рыбой уток зайчатиной, свежениной оленей и косуль…
Однако перемена климата привела к ухудшению самочувствия самодержца. Неукоснительно соблюдая все правила охоты, он, как и все, вставал ни свет ни заря, часами сидел в скрадках на куропаток и зайцев, мерз у разведенных в поле костров и даже самолично мыл в холодной воде своего коня-тяжеловоза. Результат не замедлил сказаться: в Беловежье был срочно вызван профессор Лейден из Германии.
Что он сказал по поводу диагноза своего московского коллеги – история умалчивает, только прямо в день визита немецкого диагноста, определившего нефрит, царский кортеж, как мог быстро, двинулся на юг. 21 сентября яхта «Орел» перевезла самодержца из Севастополя в Ливадию. Правда, было, наверное, уже поздно: в довершение к нефриту государь сильно простудился и день и ночь надсадно кашлял.
– Так как прикажете, ваше превосходительство? – кашлянул порученец. – К семи часам? К восьми?
Зволянский побарабанил пальцами по столу, глянул на часы – раньше чем завтра днем в Ливадию не попадешь – и велел порученцу приготовить персональный салон-вагон и мощный локомотив к двум часам пополудни.
– И не смотри на меня так, а лучше давай еще стакан чаю! Бумаг-то сколько натаскал!.. Ладно, что не успею до отъезда отработать – пусть Заварзин решения принимает. Когда в Петербург вернусь, сам, братец, не ведаю, – заключил директор и снова углубился в изучение бумаг.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Задумавшись,