Все было так.

      На следующее утро после бегства из Облачного города Сандер вместе с еще одним матросом, Гратти из Ламара, набрали в брюхе плоскатиков – за неимением сетей или чего-то похожего пришлось использовать рубашку Гратти – и как раз несли их на камбуз, как вдруг Сандер словно раздвоился. Одна его половина без особых усилий продолжала тащить свой груз, а другая…

      …Другую ~понесло~ в капитанскую каюту.

      – Шевелись, – сказал Гратти. – А то нам влетит от Рыбьего Хвоста.

      Сандер, чье внимание уже разделилось надвое, пробормотал что-то невнятное.

      – Я вас пригласил, чтобы обсудить несколько важных вопросов, – медленно проговорил Кристобаль Фейра.

      Он сидел на полу в куртке, наброшенной на плечи, и горящими глазами рассматривал своих спутников через полуприкрытые веки.

      В капитанской каюте с оплывшими стенами – лишенная мебели, она казалась непривычно большой – собралась странная компания. В углу сидел Джа-Джинни, чьи крылья все еще покрывали капли росы после недолгого полета в утреннем тумане. Лицо у человека-птицы было сосредоточенное: он как-то слишком уж внимательно разглядывал собственные босые ноги, словно не желая никого видеть. Накануне, помимо всех прочих испытаний, им пришлось еще и удерживать на борту крылана, который, едва избежав смерти, собирался лететь обратно в Облачный город, потому что там осталась та девушка-музыкантша, которую Сандер никак не ожидал увидеть в самом сердце Империи. «Лейла! Лейла!» – кричал Джа-Джинни, не желая слушать капитана, который все время повторял, что эта самая Лейла почему-то отказалась уйти вместе с ними. О да, Сандер лучше многих знал, какие странные вещи музыканты вытворяют, слушая не те ~песни~…

      Хаген стоял у Фейры за спиной, упираясь одной рукой в раму иллюминатора, а другой машинально поглаживая щеку. Пересмешник после бегства из Облачного города не вымолвил ни слова, а глубокой ночью Сандер слышал, как он стонал и царапал лицо.

      У противоположной от Хагена стены сидела, гордо выпрямив спину, принцесса Ризель; рукава ее роскошного платья были подвернуты, чтобы не мешать, белые волосы она заплела в длинную косу. Принц Амари устроился поблизости от сестры, но на нее не смотрел даже краем глаза. Бывший юнга, а ныне навигатор, то и дело вздрагивал, словно от боли: «Утренняя звезда» пробовала на прочность узы, которые теперь сковывали их друг с другом.

      «Откуда я знаю то, что мне не положено знать? – растерянно подумал Сандер. – Почему я вижу то, что мне не положено видеть?»

      Гратти сунул ему в руки нож и ворчливо посоветовал быть внимательнее. Сандер начал чистить и разделывать плоскатиков – вслепую, потому что перед глазами у него по-прежнему