Гаухаршад. Ольга Иванова
Читать онлайн книгу.
дали, а города и аулы переполнялись людьми и славились крепкими хозяйствами.
Хан велел расстелить молельный коврик не в своих покоях, где можно было отрешиться от земной суеты, как того требовали заповеди Пророка, а в самом роскошном помещении дворца – Тронном зале. Он начинал молитву и обрывал её, невольно любуясь цветной мозаикой высоких стен или завораживающей игрой воды, льющейся в мраморный фонтан. Оттуда взгляд Мамука перебегал к золотому трону под балдахином из зелёной парчи. Трон был великолепен в своей сказочной красоте: ажурные золотые пластинки покрывали его спинку и массивные ножки, а по краям блистали розетки из драгоценных камней. И даже парчовый балдахин, словно устыдившись своей недостаточной роскоши рядом со сверкающим великолепием, взял да расцвёл узорами из речного жемчуга. Этот трон теперь принадлежал ему – Мамуку, который прожил всю жизнь в юрте кочевника.
Новый повелитель поторопился закончить молитву, поднялся с коврика и устремился к трону. Он устроился на широком сидении, подложил шёлковую подушку под подогнутые ноги, горделиво вскинул голову. Но свидетелем его ханского величия стал только старый слуга, аккуратно сворачивающий молельный коврик, а ещё мальчик с опахалом, дремавший в углу.
Для хана Мамука, который поначалу упивался своей властью, вскоре правление большим государством открылось далеко непривлекательными гранями. Не прошло и двух месяцев, как к повелителю явились недовольные тысячники. Воины сибирского хана, которые пришли с ним из-под Кашлыка, заскучали. Город был сдан без сопротивления, и джигиты остались без добычи. Они съели всех овец и выпили бузу и кумыс, посланные своим господином, чтобы достойно отпраздновать воцарение на казанском троне. Безделье и пустые сумы подтолкнули отряды самых лихих воинов отправиться в окрестные аулы за лёгкой добычей и острыми ощущениями. Но местные жители дали отпор сибирским татарам: они взялись за оружие и перебили башибузуков. Главных зачинщиков грабежа, связанных по рукам и ногам, отправили к мансурскому эмиру, правителю тех мест. А эмир, недолго думая, повелел лишить головы виновников, и ныне тысячники потеряли лучших воинов, погибших столь бесславной смертью.
Хан Мамук разгневался и срочно собрал диван. Могущественные карачи, придворные, занимавшие важные посты в государстве, казанский сеид – все собрались в Тронном Зале.
Мамук грозно оглядел знатных казанцев и велел впустить на заседание своих тысячников. Сибирские огланы резко отличались от местных вельмож и одеждой, и манерами. Они бесцеремонно, с видом хозяев принялись рассаживаться на низких тахтах в одном ряду с казанцами. Но мест на всех не хватило, и кочевники с недовольным видом столпились у входа, на их смуглых лицах с редкой порослью бородок сквозили высокомерие и заносчивость. Бесцеремонное поведение вновь прибывших разозлило улу-карачи. Никогда Кель-Ахмед не выходил из себя, но ни один из ханов не позволял своим слугам вести себя столь развязно, как эти грязные кочевники, пропахшие дымом и лошадиным потом.
– Что