Открыл глаза – пусто. Ассистент исчез.

      Ах! – пронеслось по цирку. Ластик же только усмехнулся. Этот нехитрый фокус ему сегодня уже демонстрировали. Ничего особенного: ослепление вспышкой плюс резвость ног. Он не мог бы поручиться на все сто процентов, но, кажется, в ту секунду, когда его глаза были закрыты, по проходу мимо что-то прошелестело, и колыхнулся воздух.

      – Серениссима публика! – взмахнул своим черно-красным плащом итальянец. – Я буду вам монтраре — э-э-э… показывать – эксперименто молто периколозо! Оччень опасно! Сеньори и бамбини прего не смотреть!

      – Что с мальчиком? – крикнул из зала женский голос. – С ним все в порядке?

      – Да, что с Пьетро? – зашумели и другие. – Он жив?

      Детский сад, ей-богу, покачал головой Ластик.

      – Если публика хотеть – мальчик жив, – милостиво объявил Дьяболини. – Пьетро! Риторно! Назад! Где он, инферно фуриозо? Публика не будет андаре! О, пикколо бандито, сейчас ты будешь тут! Эй! Коробка!

      Ливрейный служитель внес на арену картонный ящик: огромный, метра полтора шириной и столько же в высоту, но, видно, совсем легкий – человек без труда удерживал его на голове. Крышка у ящика отсутствовала, и было видно, что внутри он пуст. Сомнений в этом и вовсе не осталось, когда служитель бросил свою ношу на пол – коробка подпрыгнула.

      Маэстро вытащил ее на середину. Начал делать пассы руками:

      – Крамба-румба-штрек! Уно, дуэ, тре!

      Ударила барабанная дробь, все прожекторы и лампы погасли, и воцарилась темнота, но не более чем на одну-две секунды.

      Потом свет вспыхнул снова, и из коробки, как ни в чем не бывало, поднялся Пьетро.

      Зал взвыл. Да и Ластик, признаться, был впечатлен.

      Откуда в ящике мог взяться мальчик? Ластик специально прислушивался, ожидая новой нехитрой уловки, но на сей раз ничего не услышал. Да и не успел бы Петух за две секунды добежать до середины арены.

      А из оркестра высунулся шпрехшталмейстер:

      – Прошу, маэстро! Покажите публике, что вы не тонете в воде!

      Двое силачей в полосатых майках, обнажавших раздутые мускулы, выкатили низенькую тележку, на которой был установлен большой аквариум. В нем плескалась голубоватая вода и даже плавали рыбки.

      Дьяболини скинул на руки ассистенту плащ, отдал цилиндр. Остался в обтягивающем черном трико. Надел маску-капюшон с прорезями для глаз, тоже черную.

      Ловко поднялся по лесенке, уселся на дно, целиком оказавшись под водой. Аквариум переполнился, по стенкам потекли струи.

      Некоторое время фокусник ворочался, устраиваясь поудобнее. Потом застыл неподвижно.

      Вода успокоилась, рябь на ней исчезла.

      – Минута! – объявил сверху распорядитель. В руках он держал огромные песочные часы с делениями. – Полторы… Две!

      Время шло.

      Сначала зал сидел тихо. Потом зашушукался.

      – Три! – выкрикнул шпрехшталмейстер. Маэстро быстрым движением поймал золотую рыбку, выкинул ее наружу. Она затрепыхалась на песке, раздувая