Кирилл слушал Дашу в пол-уха, больше следил не за тем что она говорила, сколько как. При малейшем упоминании о чём-то её волнующем, зрачки у Даши расширялись, глаза начинали блестеть, а нижняя губка забавно оттопыривалась. В конечном счёте, девушка утомилась, пошла по предложению Кирилла принять ванну, после чего вот уже как час безмятежно спала на его постели, которую он великодушно ей уступил.

      Сам же Кирилл устроился на кухне, где у него размещался диванчик, его в своё время углядела на распродаже практичная Светка. Диванчик этот был непростой. Несмотря на свой компактный вид, заключал в себе кровать, которая выдвигалась из него вперёд, для чего надо было просто сдвинуть кухонный столик в самый угол.

      Что, собственно, Кирилл и сделал. И теперь, улёгшись, размышлял над этой новой ситуацией, которую подкинула ему жизнь. Завтра сорок дней с момента Светкиной смерти. Они поедут на кладбище, потом помянут её.

      А затем?

      Первоначальный план спровадить Дашу после этого события и, соответственно, максимум двухдневного проживания на его площади отчего-то уже не казался ему таким безусловным. Разумеется, покоя от девушки ждать не приходилось, это понятно, но с другой стороны последние несколько часов, проведённые в её обществе, сильно выигрывали по контрасту с унылым одиночеством, в котором прошли мрачные недели после похорон.

      Но ведь и держать её у себя долго тоже невозможно, с этим связана масса всяческих неудобств…