Невзгоды по наследству. Михаил Александрович Каюрин
Читать онлайн книгу.
велось два дня. Некоторых курсантом приглашали к дознавателю по нескольку раз. Поиски пропажи велись повсюду.
Кто-то предположил, что шифр мог быть выброшен в наружный гальюн рядом с учебным корпусом. Тут же пригнали штрафников с гауптвахты и заставили ковыряться в отходах.
Колю Мокроусова арестовали в конце третьего дня. Утром в часть приехал какой-то психолог в гражданской одежде, ознакомился с материалами опроса курсантов и вычислил похитителя.
Всю ночь у кровати Мокроусова стоял конвой. Утром его увезли в неизвестном направлении.
Мишка за два дня ни разу не подошёл к Мокроусову и старался не попадаться ему на глаза. Он почему-то был уверен, что если преступление раскроют, то Николай, конечно же, подумает о нём, как о доносчике. Мишка был единственным человеком, которому Мокроусов однажды признался, как сильно ненавидит инструктора.
Это произошло во внеочередном наряде. Они в тот день несли ночное дежурство по охране периметра школы. Двигались в разных направлениях и встречались на пирсе. Было очень холодно, на какое-то время они укрылись от ветра за стопой перевёрнутых вверх днищами шлюпок. Тогда и состоялся этот разговор об издевательствах Тарасенко.
Мишка понимал, что Мокроусов совершил преступление, что это очень мерзкий поступок, недостойный военного моряка. О сохранении военной тайны и исключительной преданности Родине им твердили почти на каждом политзанятии. Поступок Николая постоянно крутился у Мишки в голове, он оценивал происшествие с разных сторон, но даже в мыслях ни разу не рассматривал возможность высказать вслух свои соображения кому-нибудь из курсантов. Он умел молчать и в душе очень надеялся, что преступление не смогут раскрыть.
«Не передал же Коля шифры какому-нибудь шпиону? – размышлял он. – Скорее всего сжевал и проглотил, а значит, и доказательств его вины не отыщется. Только бы сам он ненароком не выдал себя».
От такой мысли ему становилось легче на душе, он как бы оправдывал поступок Мокроусова и своё молчание.
Когда Мокроусова уводили, Мишка подошёл к нему ближе и тихо произнёс:
– Ты держись, Коля, не отчаивайся. Не думай обо мне ничего плохого.
В глазах Николая он не увидел презрения. Они даже на секунду вспыхнули благодарностью и тут же потухли. Увидев взгляд обречённого человека, у Мишки сжалось сердце от жалости…
Сейчас все эти события остались в прошлом. Матрос Кацапов ехал к новому месту службы и был полон уверенности в том, что на подводной лодке не найдётся такой гниды, как старшина второй статьи Тарасенко. По крайней мере, он на это очень рассчитывал. А пока в его сопроводительных документах значились тринадцать неотработанных внеочередных нарядов. Но это уже ничуть не омрачало его жизнь.
Тяжёлый «Урал» двигался по заснеженной и раскисшей дороге с небольшой скоростью, но судя по времени, половину пути до Североморска они уже проехали.
«Должно же когда-то и мне повезти в жизни, – подумал Мишка, глядя на уплывающие вдаль сопки. – Не всю же жизнь должна