Последняя среда. Литература о жизни (Тема номера: Украина). Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
ь стихи и прозу. Но, что называется, литературный процесс – это не к нам. «Разобрали поэта Кубышкина, том второй и шестой Кочерыжкина, альманах «Обгоревший фитиль»… – пусть этим занимаются другие. Тем более, что этих других хватает. Поэтому единственный критерий по отношению к публикуемым материалам – их содержание. Публиковались ли они раньше, в каком году были написаны, кто их автор (естественно, при получении его согласия на публикацию) – дело десятое. Из всего этого вытекает тематический принцип организации журнального номера. Вокруг заявленной темы и будет развиваться разговор. Для первого номера мы выбрали тему «Украина». Первый номер журнала во многом состоит из текстов, написанных самими членами его редколлегии. Это обстоятельство вынужденное. По двум причинам. Во-первых, мы не проводили никакой информационной кампании, считая, что само по себе появление нового журнала не есть особо интересный информационный повод. Во-вторых, хотели задать общее направление журнала, совпадающее, что естественно, с нашими личными взглядами и предпочтениями. В будущем мы, конечно, не предполагаем печатать преимущественно себя любимых. Наша цель – создать сообщество открытое, не обращая внимания на литературные кланы и тусовки. Для того, чтобы напечататься у нас, помимо желания или согласия автора, существует всего лишь одно дополнительное условие: нам должен быть интересен этот материал, пусть даже мы с ним и не согласны по существу. Нам можно предлагать прозу, поэзию etc, но основным содержанием журнала мы хотим сделать критические статьи и эссеистику. Словом, милости просим авторов и читателей. Тем более, что уже достаточно давно эти две категории почти совпадают.
поэзия
Алексей Зарахович (Киев)
Выбор
Украина, ты ждешь стихов
Ждешь веселых до срока дел
Очарованных чумаков
Переливчатых женских тел
По Днепру за степной лиман
Пересыпется чешуя
Ходит рыба-налим в капкан
Есть у рыбы-налим стезя
Мимо черных ям, что ко дну
Мимо синих гор, что все дым
Украина, тебя одну
Научился любить налим
И покуда его несут
На плечах своих рыбаки
Видит родины красоту
Видит сети и челноки
Украина, каких врагов
Ждешь до срока, считая дни? —
Ходит рыбы налим остов
Гладят рыбу налим угли
Любимая, так холодно – апрель
Играет солнце в зайчика и волка
И с жизнью продлевает канитель
И кажет звезды на краю колодца
Вот звездочет – зачем он среди звезд
Вне отдалений и скупых расчетов
А вот поэт – зачем он не поет
В преддверьи чувств, в предчувствии полета
Любимая, не мне тебя будить
Минуют не года – минуют жизни
Отчизна, но какая из отчизн
Отчизн так много, остаются числа
И длится ночь… На линии одной
Луна и ты, и никакой преграды
Заламывая мир над головой
Вышагивать у мира за оградой
Что выбор мой, когда повсюду ты
Украина, окраина Орды
Проза
Ольга Ильницкая
Убей своего мадьяра
Папа говорил на тарабарском языке. Папа был в гипогликемической коме. В вене его торчала игла, толстый дядя в белом халате вводил глюкозу. Он спросил:
– Ваш отец мадьяр?
– Нет.
– Он читает стихи Петефи, по-мадьярски, – задумчиво сказал доктор. – Хорошо знает язык!
– Нет, – сказала мама, – он вообще языка не знает.
– Знает, – сказал доктор. – И – хорошо. Я венгр.
Спустя время я рассказала об этом отцу. Он удивился. Задумался. И поведал историю, после которой мне захотелось побывать в местах, о которых вспоминал папа. Найти памятник Шандору Петефи на берегу Дуная.
Я сразу увидела его, выйдя из машины в Будапеште, – сумасшедше красивого бронзового поэта. Он одиннадцать дней первым встречал меня по утрам и провожал по вечерам, а в промежутке была – Венгрия.
…С чердака игрушечного дома строчит пулемёт. Бой идёт на площади у городской ратуши, где домик синий соперничает с домиком жёлтым яростью красок. Припадая на левую ногу, натёртую новым хромовым сапогом, молоденький капитан бежит за усатым ординарцем, не поспевая. Потом ординарец станет толстым председателем колхоза. А капитан – моим отцом.
Всё происходит быстро и сразу. Они взбегают на чердак, папа стреляет в пулемётчика, и, как внезапная летучая мышь, из тени выскакивает женщина. Федька, ординарец, бросается вперёд и вбок, собою