Под жёлтым зонтом. Юлия Лавряшина
Читать онлайн книгу.
сколько?
Я строго сказал:
– Она тебе не дамочка.
– Она старше меня?
– О тебе вообще речи нет.
Она вдруг сникла:
– Я знаю, что нет. Мог бы и не напоминать.
Потом мстительно прищурилась:
– А знаешь, твоя Арина ничуть не похожа на писательницу…
– А как, по-твоему, выглядят писатели? – усмехнулся я.
– Ну не знаю! Она – обычная. И говорит обычно.
Я согласился:
– Все правильно. Это потому что устной речи она вообще не придает значения. Слова для нее обретают смысл, только нанесенными на бумагу.
Но Клава продолжала нападать:
– А, по-моему, ты в сто раз интереснее, чем она. И защищаешь ее потому, что чувствуешь это. Я как-то подслушала, когда вы ужинали. Она болтала о пустяках.
– Все интересное в себе Арина вкладывает в свои книги. Со мной остается нормальный человек.
– Которого ты и любишь? – уточнила она.
– Которого я и люблю. Но и ее книги я тоже люблю.
– Разве их можно разделить?
Я ответил ей то, о чем однажды задумался и тогда же решил для себя раз и навсегда:
– Если б Арина утратила все свои способности, я не стал бы любить ее меньше.
Клава укоризненно покачала головой:
– Смешной ты, Кирилл. Никто из мужчин столько не говорит о любви… Ты какой-то не от мира сего. Но мне это как раз и нравится.
Чтобы свернуть с этой скользкой дорожки, я посетовал:
– Лари не вовремя уехал. Мне тоже надо было ненадолго отлучиться.
– Проведать свою романистку?
– Слушай, мы, конечно, друзья… – произнес я металлическим голосом.
Клава понятливо подхватила:
– Но никому не позволено говорить о ней в таком тоне! Ладно, не обижайся. Я иногда просто злюсь, что за столько месяцев мне ни разу не удалось соблазнить тебя.
– Не относи это на свой счет. Это никому не удалось, кроме Арины.
– Правда, что ли?! Да ты просто святой! Не зря тебя так зовут… Тот Кирилл, что придумал азбуку, был причислен к лику святых?
Я честно признался, что мои религиозные познания не простираются дальше десяти заповедей. Попытался назвать их и запутался. Арина подняла бы меня на смех. Религиозности в ней было не больше, но невежество ее раздражало. К счастью, Клава знала еще меньше меня.
– Я только и помню: не прелюбодействуй, – засмеялась она и одним махом допила вино.
– А ты этим занимаешься? – заинтересовался я.
– Нет. Но меня тянет на это, когда ты сидишь вот так близко и пьешь со мной.
Я упрекнул:
– Подруга называется. Ставишь меня в неловкое положение. Что я, по-твоему, должен на такое ответить?
– Ну, можешь поцеловать меня!
– И не надейся!
Она вздохнула:
– Вот все, что я от тебя слышала.
– А ты не зли меня.
– Только ты способен злиться, когда тебя соблазняют. Или ты тоже считаешь меня уродиной?
– Клавка-козявка, – сказал я. – Ты ошалела от свободы без Лари? Смотри, скручу я вас всех в бараний рог!
– Да уж, –