Наш «Роджер весёлый» над реями реет,

      Скитается бриг по волнам.

      Доплыть бы до берега нам поскорее,

      От шторма укрыться бы нам!

      Есть остров заветный в лагуне лазурной,

      Где бурю корабль переждёт.

      Но ветер нас гонит – упрямец безумный,

      В объятия смерти ведёт.

      Болтаемся пробкою в пенной пучине,

      И кануть мы можем на дно…

      От страха пиратская кровушка стынет,

      Как в темной бутылке вино.

      А мачты и палуба стонут и гнутся,

      Бесстрашен лишь верный бушприт:

      От волн не пытается он увернуться,

      Вперед, словно чайка, парит.

      Из мглы выдвигается пальмовый остров,

      Но рифы встают на пути,

      И в брюхо врезаются злобно и остро,

      От гибели нам не уйти…

      Мелькнёт на прощанье в померкшем сознанье

      Далёкого детства рассвет,

      Где мама-испанка стоит в ожиданье,

      Ждёт сына, а сына всё нет…

      А утром утихнет вокруг непогода,

      В обломках лишь крабы снуют.

      Да «Роджер Весёлый» над рифом свободно

      Повиснет, найдя свой приют.

      Зловеще полощутся череп и кости,

      Печален пиратский итог…

      Не всхлипнет вдова на далеком погосте —

      На дне их навеки чертог.

      И только в мальчишеских грёзах являться

      Пиратам ещё суждено.

      Из книг приключенческих вновь оживляться,

      Покинув забвения дно.

      Плывут бригантины, летят каравеллы,

      Несутся в чужие края…

      Парят облака вольным парусом белым,

      А юнга на палубе – я!