***

      Рифовую долину мы пересекли очень быстро. Блеснула полоска воды, по которой бежали крохотные белые волны, потом появились горы, а на них – огни. Леха высказался:

      – А это что за черти?

      – Геологи… – ответил комиссар.

      – Здесь не было геологов, – удивился Леха. – По крайней мере, я о них не слышал.

      Мне надо было срочно с ним поговорить. Что-то мне не нравилось в комиссаре. Каким-то он был правильным. А с правильными полицейскими мне не приходилось встречаться. Соглядатая к нам приставил. Не верил я в совпадения, с кем угодно, но только не с нами.

      Не успели мы сесть, как машину окружила пестрая толпа. Да не какая-нибудь, а негров. Все галдели, и в сумерках их белозубые улыбки казались страшным оскалом.

      – Черт! – выругался Леха. – Только черномазых не хватало.

      Было чему удивится. Мало того, что из всех народов, населяющих Марс, афромарсианцы были самыми малочисленными, они каким-то чудом попали за шестьдесят девятую параллель. Да еще и в военный форт.

      Впрочем, от форта осталось одно название – Кагалма. Мы это поняли сразу, как только покинули аэромобиль комиссара Ё-моё. Дома, правда, были сохранены. Заселены были и военные объекты. Пахло свежеиспеченным хлебом и какой-то экзотической похлебкой. Мне страшно захотелось есть.

      Вперед вышел большой человек и что-то сказал.

      – Нас приглашают ужинать, – перевел комиссар Ё-моё.

      Леха необычайно оживился:

      – Мы согласны!

      Окруженные толпой, мы отправились в самое большое здание, которое судя по всему было когда-то казармой. Во всю длину помещения был накрыт стол. Я хотел спросить, кого ждали радушные афромарсианцы, но не успел оглянуться, как ни комиссара Ё-моё, ни юмона рядом уже не было.

      – Бахагн, – спросил я человека, который был за главного, – вы что нас ждали?

      Он что-то ответил, но я ничего не понял. Возникла пауза. Бахагн улыбался. Мне, честно говоря, было не до шуток – получается, что столы накрыты в нашу честь. Ерунда какая-то.

      – Что ты пристал к человеку?! – возмутился Леха. – Садись и не бери в голову!

      Ему не терпелось напиться. Это было написано у него на роже.

      – Век бы тебя не видеть, – проворчал я в сердцах.

      Вначале нам смотрели в рот, и мы подняли несколько тостов за наше же здоровье. На голодный желудок местный напиток ложится волшебным бальзамом. У меня так бывало: если я не пью слишком долго, то первые три дня хожу трезвым, как стеклышко – ничего не берет. Потом потихонечку выдыхался – печень уставала и начинала болеть голова.

      Постепенно о нас с Лехой забыли, и мы налегли на жаркое.

      Потом появилась высокая и толстая негритянка в оленьих шкурах. Начались экзотические танцы под не менее экзотическую музыку. Вслед за этим принесли большой сосуд, и любой желающий мог кинуть в него объедки. Толстая негритянка перемешивала содержимое сосуда,