Увлечённая этими размышлениями, я и не заметила, как автопилот, запрограммированный вернуться домой после часовой «прогулки», прикатил меня прямёхонько к дому.

      Я уснула, едва моя голова коснулась подушки. Однако ночь была не менее тяжёлой, чем предыдущая. На сей раз я сама разворошила груду воспоминаний.

      Но мне снился не хряк Лобзовский с его толстыми пальцами-сосисками и пухлыми потными ладонями. Персонажем моего сна был совсем другой педагог – молоденький Нил Доран, преподаватель истории цивилизаций. Он пришёл в наш колледж, когда я училась на последнем курсе. Я уже знала, что стану зарабатывать программированием, да и тесты показывали мою предрасположенность к точным наукам. Однако история стала номером два в моём персональном рейтинге учебных предметов. Нил был одним из тех преподавателей, кто стремился максимум информации донести учащимся лично, лишь по минимуму используя электронную аппаратуру, и всегда был готов в личном общении отвечать на вопросы.

      Однажды я задержалась после занятия господина Дорана в учебной аудитории, чтобы дополнительно разобрать несколько непонятных вопросов. На моём мониторе было выведено изображение планеты в том виде, какой она была за пару десятилетий до окончания Великого смещения. Я никак не могла понять, что и куда перемещалось, а также каким образом происходило переселение некоторых народов. Тогда Нил сел рядом со мной, чтобы наглядно объяснить мне ход происходивших процессов. Он демонстрировал смещение магнитного полюса в сторону Сибири и замедление Гольфстрима. А я наблюдала за его длинными пальцами в стилусных перчатках, перемещавшими объекты на большом прозрачном экране, вслушивалась в глубокий низкий голос, вдыхала какой-то терпкий, присущий лишь ему аромат, и вдруг ощутила, что от его близости у меня начинает кружиться голова. Перехватило дыхание, и я задышала часто-часто, стараясь при этом не смотреть Нилу в глаза, чтобы не выдать своё состояние. Но вопреки странному физическому дискомфорту, ощущения были как-то по-необычному… приятны, и мне хотелось, чтобы этот момент не заканчивался.

      Неясное чувство какого-то странного томления с тех пор охватывало меня, стоило Нилу Дорану переступить порог учебной аудитории. Прошло несколько месяцев, прежде чем я сумела понять, какие биохимические процессы происходили в моём организме при встрече с Нилом, и тогда я решила, что если и позволю ещё хоть одному мужчине прикоснуться ко мне, им будет именно Нил Доран. С такими иллюзиями я жила примерно полгода, пока