– Ясно. Водки. Налей мне, в конце концов, водки!

      На одном из столиков я заметил бутылку с синей надписью, наполнил две рюмки. Фанни плавно приземлилась на шезлонг, откинула волосы и хитро прищурилась:

      – А у вас с ним серьезно?

      – Даже если и нет, он не по твою душу, точнее не ты по его, Фанничка, – плюхнулся на соседний шезлонг Костик, приподнял тяжелую прядь волос девушки и сразу же уронил ее, легонько тронул ее нос, как будто позвонил в звонок.

      – Я просто так, между прочим, спросила. Мне это совсем не интересно.

      – Не соскучились еще? – вернулся с пустой рюмкой и парой стаканов Дартс.

      – Представь себе, нет! – фыркнула девушка и убежала к бассейну.

      – Что это с ней? – проводил ее взглядом Стюарт.

      Мы выпили. Потом еще выпили. Костик занялся кальяном. В его движениях было так много прилежания и усердия, что хватило бы на вспахивание целого поля. Он несколько раз потрогал прямо в пакете траву, отсыпал прилично в воронку, сверху уложил продырявленную фольгу, аккуратно загнул края и сильно прижал уже маленький уголь. Втянул воздух. Еще раз. Кивнул – теперь то, что нужно – выдохнул ароматный клуб дыма. Вручил Дартсу трубку и чинно, с чувством выполненного долга удалился.

      Я оказался наедине со Стюартом и подумал, что, когда подействует сила могучего Джа, он снова заведет песню о Фанни или о своих творениях. Ни то, ни другое меня не занимало, поэтому я улегся на шезлонг и уставился в небо. Дартс бесцеремонно пересел ко мне, зацепив край моей рубашки, взял меня за плечи:

      – Друг! Не спи! Ночь еще только начинается!

      – Я не сплю, – злобно оскалившись, процедил я и выдернул из-под него кусок одежды.

      – Пойдем, я кое-что тебе покажу.

      – Отвали!

      – Не отвалю!

      Я быстро прикинул, что отвязаться без драки от этого зануды не удастся, а, смешавшись с жизнерадостной толпой, можно улизнуть. Я поднялся. Дартс толкал меня в спину к краю крыши, за кирпичную будку. Вдруг, сам того не ожидая, я разразился самозабвенным смехом, захлебываясь, я присел на корточки. Он подошел, наклонился и испугано заговорил:

      – Тоха. Ты чего?

      В ответ я мотнул головой.

      – Тоха, ты чего? – повторил он вопрос.

      Дартс влепил мне шесть звенящих в ушах пощечин. После чего я заглох. Посмотрел на него, чувствуя, как к лицу подступает злость и я краснею. Я отпихнул его.

      – Прости. Думал, ты перебрал.

      Стюарт липко прислонился ко мне. Я вскочил на ноги:

      – Пожалуй, пойду.

      – Подожди. Знаешь, ты мне сразу понравился.

      Он приближался. Я пятился назад.

      – Ты так великолепен в улыбке и очарователен в грусти!

      – Что за бред ты несешь?!

      Дартс как гигантский