Осознанный выбор. Олег Борисович Антонов
Читать онлайн книгу.
тоже остались в квартире. Половина восьмого, сдуреть можно, это ведь получается, что они здесь уже четвертый час сидят.
– И последнее, что вы слышали? – снова принялся за свое следователь, стряхивая пепел в блюдце и не глядя в лицо врача.
– Это было распоряжение прибыть утром, чтобы сделать последний осмотр тех заключенных, которых собирались куда-то перевозить. Кого именно и куда, нам также ничего не сказали. – В третий раз устало повторил врач и потянулся к сигаретной пачке, там оставалось всего две сигареты, и он надеялся, что скоро наступит долгожданный перерыв. Следователь должен где-то найти сигареты, а он сможет что-нибудь найти в лазарете… Или попросить у следователя? Пару таблеток анальгина, чтобы снять головную боль, раскалывающую затылок. Не надо было вечером пить, да только кто же знал, что такое случится.
– И зачем надо было перевозить заключенных, полковник Иванов тоже не говорил? А может, он говорил, куда их повезут? Во сколько?
– Нет, – с закрытыми глазами снова повторил врач. В третий или четвертый раз? – Он только сказал, чтобы сержанты подготовили аппаратуру на завтра. И сказал, что завтра начнется второй этап. Больше он ничего не говорил, только разрешил нам переночевать дома.
К вечеру ему разрешили зайти в смотровую, чтобы он смог оценить ущерб и указать недостающее имущество. Похитители из шкафов повыкидывали архивные дискеты, а смотровое кресло изрезали ножом, словно в напоминание врачам. Но здесь не было отметин от пуль, только пыль на полу, со следами множества подошв. Дискеты свалили в кучу, потом придется разбирать, чего не хватает. Вот в коридоре, где видимо стрельба была, придется капитальный ремонт делать. Головная боль, после нескольких таблеток, принятых во время обеда, устроенного следователем в том же лазарете, немного утихла, но спать хотелось так, что глаза сами закрывались. Системный блок исчез, только провода свисали под столом. Сам стол был залит чем-то липким, наверное, чаем из термоса, который валялся на полу. Следователь куда-то вышел, оставив у дверей охранника из местных. Врач глянул на смотровое кресло, прикрытое куском прозрачной пленки, заметил у стены рядом с дверью стул и свалился на него. Опершись затылком о стену, закрыл глаза, и какие-то смутные картинки замелькали перед глазами, как в калейдоскопе. Подташнивало, тело было ватным от усталости, но мысли напряженно крутились.
Мозаика складывалась интересная. Ему сразу все стало понятно, как только он узнал, что Паршин был убит в лазарете. Если бы он дома был, как собирался, то остался бы жив, а тут среди ночи вдруг оказался в тюрьме. Только он мог сообщать о том, что происходит в тюрьме тем, кто организовал нападение и похищение лидера фашисткой группировки, сидевшего в шестнадцатой камере. Он ведь не разбирался в психологии, полковник с ним таких бесед, как со мной не вел, знал ему цену, использовал втемную. Для него важным было то, что он услышал от полковника перед моим уходом, это видимо и подтолкнуло фашистов недобитых на нападение. Кого повезут Паршин знал,