Бежим! Едва в лазури пенной

      Крылом встрепещут паруса,

      В себе заслышим мы мгновенно

      Иных восторгов голоса.

      Под ропот волн, победно-дружный,

      Исчезнет жизненный обман

      И в пряном блеске ночи южной

      Предстанет нам великий Пан.

      На мачтах, на корме, на трапах

      Задышат негой массы роз,

      И будет волн соленый запах

      Играть волной твоих волос.

      Бежим, пока в душе есть грезы

      И юность длится майским сном, —

      Всё песни, песни, розы, розы

      И даль безбрежная кругом.

      Дымно-пепельные хлопья, серо-мглистые,

      Гонят с неба в землю копья серебристые.

      Копья белые впиваются в прах с отвагой.

      От ударов рассыпаются мутной влагой.

      В эту весеннюю темную ночь мне не спится.

      Тихо на улицу я выхожу. Ветер ласково дует.

      Небо, задумчиво-черное, кротко слезится,

      Капли холодные нежно лицо мне целуют.

      Молодость, ночь и весна. Древний город в покое,

      Только порою послышится грохот пролетки усталой.

      Сторож пройдет под воротами с верной доскою.

      Да на бульваре далёко мелькнет силуэт запоздалый.

      В сумерки весенние я бродил полями,

      Прозревал Грядущее скорбными мечтами.

      А за мною Прошлое, полное значенья,

      Восставало призраком, ждавшим примиренья.

      Развивалась свитками летопись живая,

      И стонало Прошлое, жалобно кивая.

      Шел я перелесками, грустный, одинокий,

      Над застывшей речкою прошуршал осокой.

      Песня заунывная плакалась полями.

      Тихо совы реяли мягкими крылами.

      Ландыши увядшие уронили слезы.

      На закате вспыхнули, запылали грезы, —

      Тени исполинские, призраки столетий,

      Полные загадками при вечернем свете.

      Месяц выплыл медленно, вечный и знакомый,

      Перелески сонные опьянил истомой.

      Встал я в ожидании, уронивши руки.

      Ждет меня Грядущее. Ждет тоска и муки.

      Поздний жук, прожужжав, утонул в фиолетовой дали,

      Потемнели заката багряного легкие краски,

      Золотистые призраки робко в полях замелькали,

      И смеются, и манят, и шепчут чудесные сказки.

      Он проходит, мой май, унося беззаботное счастье,

      Но меня не пугает судьбы роковая загадка,

      Ни угрозы зимы, ни осеннее жизни ненастье:

      Опьяняться последней весною томительно-сладко.

      Я, как тот соловей, что звенит над оврагом с мольбою,

      Жить хочу, чтобы петь без конца о любви бесконечной,

      Я хочу ликовать, я хочу быть любимым тобою,

      Быть твоим навсегда, говорить о любви тебе вечно.

      Я мечтал о тебе. Золотые виденья мелькали,

      И манили, и звали, и пели чудесные сказки.

      Голубая звезда замерцала в синеющей дали.

      На свинцовом закате погасли лиловые краски.

      Заветный час под яркостью луны

      В сапфирной мгле седой июльской ночи.

      В аллеях парка – вздохи, бред и сны.

      В аллеях парка – царство полуночи.

      И в голубой, невыразимый час

      Меня луна зовет улыбкой глаз.

      О ясный час, когда душа светла,

      Когда равны мгновения и годы!

      Спит озеро. В прозрачности стекла

      Чернеются