Громадная, если не бесконечная, Gipsabgiisserei: склады гипсовых слепков с мраморных подлинников.

      Статуи, статуи, статуи.

      – Вы у меня молодцы, шли – не ныли, – говорит отец, вытирая лоб, – в награду дарю каждой по слепку, пока мы тут побеседуем с господином директором. Будьте умницами, мы недолго.

      Итак, мы с Асей одни в зачарованной стране, одни – странно-черноногие среди всех этих застывших, бело-и голоногих. Начинаем поиски, от статуи к статуе, от торса к торсу, от головы к голове. По правде сказать, я не очень люблю скульптуру. Вот если бы отец предложил мне вместо двух слепков на выбор две книги, я бы тотчас назвала с десяток самых вожделенных. Но – делать нечего. Постараемся хотя бы напасть на что-нибудь не слишком статуйное.

      Расходимся в разные стороны, чтобы, упаси господи, не выбрать одно и то же. Время от времени, как в лесу за грибами:

      – Ау-у! Нашла?

      – Нет еще, а ты?

      – И я нет.

      – Ты меня видишь?

      – Вижу!

      – Ты где?

      – Здесь!

      Игра в прятки среди статуй. Наконец вопль Аси:

      – Есть! Кажется, мальчик!

      Полная ревнивого любопытства, я бы помчалась на ее голос, но не очень-то тут помчишься. Пробираюсь, даже протискиваюсь.

      Действительно, мальчик. Наш сверстник, даже, пожалуй, моложе – и с нашей челкой на лбу. Не статуя, не торс – голова.

      – Нравится?

      – Для тебя – да, для себя – нет.

      Не успеваю скрыться в дебрях человеческих окаменелостей, как снова – зов.

      – Еще нашла! Опять мальчик!

      Подхожу и, вглядевшись:

      – Никакой это не мальчик.

      – Мальчик!

      – Говорю тебе – не мальчик.

      – Ну, знаешь, ты с ума сошла, если считаешь это – девочкой!

      – А я и не говорю, что девочка. Скорее – ангел.

      – А крылья?

      – Значит – греческий ангел. Или римский. Во всяком случае – не человеческий мальчик.

      – Человеческий – не человеческий, зато у меня их два, а у тебя – ничего.

      И правда – ничего. Потому, что хочу чего-то очень своего, не выбранного, а полюбленного с первого взгляда, предначертанного. Что не менее трудно, чем найти жениха.

      Ах, если бы здесь была голова Бонапарта! Я давно бы схватила ее, притиснула бы к груди – но он родился куда позже Греции и Рима! Ну а Цезаря мне не нужно; Марка Аврелия тоже.

      Остается продолжать поиски среди женщин.

      И – вот она! Вот – отброшенная к плечу голова, скрученные мукой брови, не рот, а – крик. Живое лицо меж всех этих бездушных красот!

      Кто она? – Не знаю. Знаю одно – моя! И так как столь же моего мне больше не найти, и так как мне ничего (никого!), кроме нее, не нужно – не раздумывая присоединяю к ней некую благонравную и туповатую девицу с чем-то вроде шарфика на волосах – первую попавшуюся!

      Найдя – прогуливаемся.

      – Конфетку хочешь?

      – Давай!

      В