Даева. Вадим Фридрихович Агапов
Читать онлайн книгу.
халат ему не нужен, а потому пошел прямо в пиджаке. Осмотрев больного, он собирался вернуться, чтобы записать результаты осмотра, подошел к двери, которая оказалась, естественно, закрыта, и крикнул дежурную санитарку. Когда та подошла, попросил ее открыть дверь. На вопрос «зачем?» пояснил, что хочет вернуться домой. Разумеется, она посоветовала ему пройти в свою палату и не пытаться уйти с отделения. Тот посмеялся и попробовал объяснить санитарке ее ошибку: «Я доктор!» – утверждал он. «Ага, – ответила женщина, – вот и ступай в палату, там тебя пациенты ждут!»
– И чем дело кончилось? – спросил я, спешно облачаясь в белую одежду.
– Повезло ему, – бесстрастно ответил заведующий, – случайно вернулся один из наших докторов и вызволил несчастного.
Мы поднимались по лестнице на третий этаж. Лестничные пролеты были заделаны металлической сеткой. На площадке мы подошли к обитой железом двери, доктор достал из кармана четырехгранный ключ-ручку, вставил в замок, провернул и толкнул дверь вовнутрь. Перед нами было еще две двери, обе массивные, металлические, без ручек, но с отверстием для четырехгранника. На одной из них была табличка «Пост беспокойных», а на другой было маленькое зарешеченное окошко. Доктор Калигари посмотрел в него, после чего открыл дверь, и мы оказались на женском психиатрическом отделении. Доктор шел довольно быстро, и я еле поспевал за ним. Сумасшедших женщин было много. В застиранных длинных халатах они ходили по коридору, забредали в палаты – комнаты без дверей, точнее, без одной стены со стороны коридора. Увидев нас, многие оживлялись. Одна вскочила с постели, подбежала к нам сзади и, махая рукой, как ребенок, изображающий «до свидания», заголосила: «Женихов привели! Девочки, женихов привели!» Волосы у нее грязные и растрепанные. Мне стало не по себе. Я прибавил шагу и уже чуть не наступал на пятки заведующему. Внезапно он остановился, и я налетел на него.
Палата Юли оказалась со всеми стенами в наличии и, если бы не место, где она находилась, могла бы претендовать на «люксовость»: отдельный туалет, душ, внутренняя отделка. Только вряд ли ее обитательница могла все это оценить по достоинству. Ко всему прочему, это была палата с индивидуальным постом – здесь круглосуточно находилась медсестра. Сегодня это была женщина лет сорока и не меньше ста килограммов веса. Нет, она была не толстая, она была здоровая, как чемпионка по бодибилдингу. Первым прошел заведующий, за ним прошмыгнул я.
В палате было окно с видом на парк. Понятное дело, что до стекла было не дотянуться. Да и стеклышко, вероятно, какое-нибудь пуленепробиваемое. Как в больнице, куда попал поэт Бездомный.
Около окна на кровати сидела Юля, сложив пальцы рук, как во время молитвы и раскачиваясь вперед-назад всем телом.
– Здравствуй, Юля! – произнес доктор каким-то неестественно радостным тоном, склонил голову набок и стал рассматривать пациентку. – Как сегодня наши дела? Рисовала что-нибудь?
Вот ведь, эскулап, а мне про рисунки ничего не сказал! А вдруг там портрет…
– Все по-прежнему, Роберт Михайлович! – доложила медсестра,