Концентрация смерти. Максим Шахов
Читать онлайн книгу.
светило, пригревало майское солнце. Легкий ветер налетал со стороны Ченстоховы. В мареве проступал силуэт величественного костела, стоявшего на горе. Прохоров и Фролов устроились работать рядом. Илья смазывал уже вырезанные по шаблону слои толстой кожи клеем, складывал их, обстукивал их киянкой, уложив на сапожную «лапу», а затем накрепко сбивал тоники деревянными гвоздиками, намечая отверстия тонким шилом. Готовые кожаные подметки Фролов раскладывал на солнце для просушки.
Михаил орудовал специальным шилом с заусенцем на самом конце, прошивал подметки по периметру дратвой. Вообще-то во время работы пленным запрещалось общаться, разве только по производственной необходимости. Но охрана смотрела на разговоры сквозь пальцы. Лишь бы не говорили громко и не широко открывали рты.
Фролов держал во рту пучок деревянных гвоздиков, неглубоко колол шилом толстую кожу и мастерски, с одного удара, загонял их молотком. А потому и говорил, почти не открывая рта.
– …вот ты мне сказал, что не мог драться до последней капли крови, когда тебя в плен взяли. Мол, навалились, скрутили, и все такое прочее. Может, оно и так было. Кто теперь подтвердит?
– Тебе моего слова мало? – обиделся Михаил.
– Я не о том. У человека всегда выбор есть. Скажем, кто тебе мешает сейчас наброситься на охранника и убить его. Задушить можно или шилом пырнуть. Если каждый красноармеец хоть одного немца убил бы, война бы кончилась. А как передо мной оправдаешься?
– Конечно, вопрос ты мне, Илья, задал. Я бы мог, в свою очередь, спросить у тебя, почему сам так не делаешь? Но это неправильно. На вопрос вопросом отвечать нельзя.
– Резонно мыслишь, – усмехнулся Илья, густо размазывая кистью из толстой щетины клей по кожаной подошве.
– Если бы я знал, что каждый наш человек так поступит, не думал бы, не сомневался бы ни секунды. А попусту жизнь свою отдавать не хочется. Одна она. Да еще за собой десять пленных товарищей в петлю или на расстрел потащу, – Прохоров зло тянул дратву. – Думаешь, мне не муторно сапоги тачать, в которых нацисты нашу землю топчут?
– Значит, ты надеешься отсюда выбраться и снова воевать, – подытожил Фролов. – Иначе твоя жизнь для Родины ничего уже не значит. От нее только вред один в настоящий момент.
– И ты надеешься.
– Как сказать. – Илья сгреб черенком кисточки застывший клей с края консервной банки, помял его пальцами, слепив небольшой кубик, и поставил сохнуть между готовыми подошвами, – на удивленный взгляд Прохорова пояснил: – Клей из костей варят. Тот же бульон. В ту баланду, которую нам дают, кинешь, силы поддержать можно. Я и тебе советую, если подольше протянуть хочешь.
– Говорят, немцы этот клей иногда из человеческих костей варят, – проговорил Михаил.
– Враки. Из костей пленного много не сваришь. Не наваристые они. Все соки жизненные лагерь забирает, ничего не остается. Я и тебе кубик слеплю, – Фролов покосился, не замечает ли его действий охранник с дубиной, прохаживающийся среди работающих, и принялся левой рукой лепить загустевший