Медленные пули. Аластер Рейнольдс
Читать онлайн книгу.
расклад Серхио помнил очень хорошо. Старший по рангу священник открыл ящик розового дерева и показал ему карточки, прежде чем начать инсталляцию духовника. На каждой карточке имелся серый квадратик, сложенный более мелкими серыми клеточками разных оттенков – если быть точным, то одиннадцати, поскольку лишь такое число оттенков серого способен различить человеческий глаз. Матрица оттенков казалась рандомизированной, но как только установка духовника подошла к концу, как только он вступил во взаимодействие с определенными мозговыми центрами и раскодировал идиосинкратическую картину окружающего мира, случилось что-то очень странное. Серые клеточки куда-то пропали, обнажив скрытое изображение. Ему объясняли, в чем тут хитрость, но он не запомнил технических деталей – и не пытался сделать вид, что запомнил. Духовник открывал посвященным доступ к сакральным данным. И только им одним. Этого было достаточно.
Он вспомнил, как в первый раз увидел Погибель. Его охватило разочарование. Нечто столь значительное – а выглядит так скучно, невзыскательно.
– О, – сказал он, – мне показалось, что я узрел нечто наделенное великой святостью.
– Это странно, – ответил Беллармин после паузы. – Я слышал кое от кого, что более обычной реакцией выступает разочарование. И сие неудивительно. В конце концов, Погибель – всего-навсего нейтронная звезда.
Он провел Серхио по мостику без перил меж контрфорсов. С такой высоты орнитоптер казался мошкой рядом с термитником.
– Вы упомянули об этих… слухах, – сказал Серхио, чтобы как-то отвлечься от пропасти под ногами. – Мне представляется вероятным, что я совершил нечто, достойное похвалы, поскольку едва ли Иван призвал бы меня через пол-Марса, чтобы вынести выговор.
– Больным старикам свойственно чудаковатое поведение, – промолвил очевидник (они опять вошли в средний шпиль). – Но безусловно, такая возможность скорей гипотетическая. Если бы ты согрешил против канонов ордена, если бы в той или иной форме выказал неповиновение приказам и обязанностям – даже вдали от Хризы… мы бы об этом знали.
– Не сомневаюсь.
– И это разумно с твоей стороны. – Беллармин остановился. – Мы прибыли. Ты готов, Менендес?
– Нет. Я нервничаю. Я не понимаю, зачем призван сюда. Могу только предполагать, что у причины моего вызова есть нечто общее вот с этим. – Он поднял сумку на манер военного трофея. – Но мне кажется, что единственный способ развеять сомнения – войти внутрь и услышать, чего от меня хочет Иван.
– Едва ли ты получишь ясный ответ.
– Иными словами, он и сам не обязательно понимает, зачем позвал меня?
– Помни, Менендес, что он болен.
Они отворили дверь палаты, где царило тихое, ненавязчивое ожидание смерти, подобной росе, что вот-вот ляжет на цветы. Ароматические свечи горели в настенных канделябрах. Каждый имел форму кивидинокийской руки: тонкие, как рапирные клинки, пальцы, откованные из железа. В комнате висел сепийно-коричневый дым, и сквозь него Серхио