Зеркальный лабиринт. Александр Матюхин
Читать онлайн книгу.
пыльцы, ни для острых гребней.
Дядька Татай недобро ухмыльнулся.
– Ну, теперь попроще уже будет. Эй, племяш, высунь-ка наружу сигнал да начинай махать посильнее.
– А зачем? – бесхитростно спросил Галипан, нашаривая связку сигнальных грибов в самом конце хвоста.
Дядька вздохнул – хорош племяш, да молод ещё, жизни не знает, а в ответ сказал только:
– Надо.
От встречного ветра на высоте гриб разгорелся мгновенно. Дядька Татай лениво кружил прямо под плотной группой тарахтелок, не рискующих разлетаться по сторонам и выпускать из виду болид. А потом, когда внизу что-то утробно заурчало – потянул вдруг за ус, резко отбрасывая тарахтелку назад.
И в тот же миг из облака пыльцы вынырнул синий грызь, безумный, как капелака весной – ощетинившийся, со вздыбленными гребнями на лапах. С размаху он врезался в косяк тарахтелок, кого протаранив, кого задев по косой – и начал медленно опадать вниз, выпуская один страховочный пузырь за другим.
– Это что ж, доктор Шапут? – обомлел от удивления Галипан и стиснул ведро так, что оно заскрежетало и смялось.
– Кто ж ещё, – заулыбался Татай. – Ай, хитрец, не подвёл-таки… Крепкий старикан, эхма! – и отсалютовал розовым облаком.
Шапут высунул сквозь мембрану обмякший манипулятор и махнул – мол, свои люди сочтёмся…
И сейчас, когда небо почти расчистилось, а ядовитая пыльца осталась далеко позади, Галипан осознал, как близко вдруг стали горы. Золотой блеск затмевал солнце, и в желудке начинало сладко жечь и дёргать, как от слишком острого супа.
– Она… – благоговейно выдохнул Галипан.
– Она, родимая! – хмыкнул Татай. – Надо поднапрячься чуток да завалиться… Кабы не пролететь…
На последней прямой болид, единственный транспорт, что остался в воздухе после самоубийственной атаки Шапутова грызя, начал ускоряться. Татай вколол в панель финальную порцию стимулятора, и тарахтелка, из последних сил стрекоча крыльями, принялась увиваться вокруг металлических боков, сбивая болид с курса.
– Врёшь… – скрежетал зубами Татай. – Не уйдёшь… Эхма!
А величественная лопата сияла уже совсем рядом, за грядой высоких, острых каменных шпилей, способных пропороть даже металл. Болид нёсся уже параллельно с тарахтелкой, то обгоняя, то отставая вновь; дядька Татай хохотал до хрипу, и третий глаз его наливался зловещей краснотой.
– Врёшь! Не уйдёшь! Куда, куда заворачиваешь!
Когда до шпилей оставалось секунды три полёта, Татай поднырнул под металлическое брюхо болида, пытаясь сбить человечка с курса… и вдруг из едва заметных отверстий в блестящей обшивке вырвалось облако нестерпимого жара.
Тарахтелка завизжала и принялась заваливаться – прямо на острые скалы внизу.
А болид, вырвавшись вперёд, с размаху влетел в золотое, невообразимо прекрасное сияние.
…У Галипана дыхание сбилось от восхищения.
– Дядьку Татай… Вир-ту-оз-но!
Тот в ответ лишь засмеялся смущённо и потёр